— Его нет. И его зовут Фрэнки. Вы не можете здесь находиться. Если Фрэнки вернется, он…
— Он… что?
— Послушайте, если вы хотите, чтобы я извинилась за… за то, что не сказала вам раньше, то я приношу свои извинения. Я должна была сказать вам о Фрэнки с самого начала.
— Тогда почему не сказала?
Казалось, Доминик заполнил собой все пространство гостиной, лишив Мэтти кислорода. В его присутствии комната казалась еще меньше и запущенней.
— Я бы не отказался от чашечки кофе. Черный, без сахара, пожалуйста.
— Вы не можете оставаться здесь! Вы не должны находиться здесь! Господи, Гарри не имел права давать мой адрес кому попало.
— Я не кто попало, — холодно заметил Доминик.
— Отлично, он не имел право давать его никому, даже если этот человек наобещал ему с три короба — финансовую поддержку и всякое такое! Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Вы должны уйти, мистер Дрекос. Фрэнки может вернуться в любую минуту…
— Мне начинает казаться, что ты боишься своего дружка. — В том, что она не любит его, он уже не сомневался. Она бы не стала так отвечать на его ласки. Всю прошедшую неделю мысли об этой женщине не отпускали его ни днем, ни ночью, он злился на себя за то, что не мог выбросить ее из головы, пока не решил, что в наказание за ложь он должен ее соблазнить. — Он бьет тебя? — спросил он, не отрывая взгляда от ее лица.
— Не смешите меня! Конечно, нет. Неужели вы думаете, что я стала бы жить с мужчиной, поднявшим на меня руку?
— Тогда почему ты живешь с ним, если не любишь его?
— Почему вы так решили? После пары разговоров со мной вы возомнили себя экспертом по моей личной жизни, да?
Доминик начал медленно приближаться к ней, и Мэтти попятилась, но потом вспомнила, что находится на своей территории и что это он явился сюда незваным, и остановилась. Он остановился вплотную к ней, держа руки в карманах.
— Об этом говорит все вокруг. Итак, почему ты продолжаешь оставаться с ним, вместо того чтобы быть со мной?
— Вы… вы — самонадеянный нахал! Вы знаете об этом?
— Знаю. Но мне нравится слышать, как ты это произносишь. — Выражение его лица не изменилось, но в голосе явно слышался ироничный юмор, отчего земля под ногами Мэтти в очередной раз качнулась.
Она выразительно вздохнула и сдалась.
— Я сварю вам кофе, вы его выпьете и сразу уйдете. Договорились?
— Нет. Но кофе я выпью в любом случае…
Он прошел вслед за ней через малюсенькую прихожую и втиснулся в кухню. Мэтти чувствовала его присутствие прямо у себя за спиной, оно подавляло и нервировало ее.
Она давно привыкла к этому дому, но теперь видела его глазами Доминика — маленький, неуютный, неприбранный. Раньше этот муниципальный дом принадлежал родителям Фрэнки, а теперь самому Фрэнки, и это была большая удача, что им не приходится снимать жилье. Поначалу Мэтти была полна энтузиазма сделать из него уютное гнездышко, но все было против этого. Сначала глубокая депрессия Фрэнки, вызванная болезнью и смертью матери. Она оставила ему дом и светлые воспоминания, но, к сожалению, не оставила ни одного родного человека, с которым он мог бы разделить свое горе. Затем авария и еще более глубокая депрессия, не говоря уже о том, что сама Мэтти металась между работой и курсами. Никому не было дела до трещин на потолке и выцветших обоев.