— Упаси Аллах. В мыслях не было.
Прокурор вздохнул.
— Я для чего с вами об этом говорю, подследственный… так и понять не можете. Думаете, вы один такой? Вот я думаю — за что вы людей так ненавидите?
— Людей? Почему я их ненавижу то…
Амангельды Бабурович и в самом деле ничего не понимал. Он никогда не отличался ненавистью к людям. Были соплеменники, которых надо пристраивать, помогать, продвигать — и они будут точно так же продвигать тебя. Были глупые русисты, которых надо стричь как баранов. Но разве ты, когда стрижешь барана — ты его ненавидишь? Нет, ты просто его стрижешь, вот и все, так?
Он начал вспоминать… ему не нравилось то, куда вел его прокурор. Они что, подкинули какую-то антисоветчину, гады? Вот гады… он вспомнил недавнюю историю, как директору гастронома Марку Исааковичу при задержании подкинули антисоветскую литературу, какие-то шпионские пленки и теперь дело вели под расстрел. Неужели и ему… а что, пока он тут сидит — в дом зашли да и подкинули. Не могут за одно — так за другое…
Гады!
— Почему ненавидите? Вот я тоже думаю — почему. Родина вам город построила — Ленинабад, город Ленина. Вы в детский садик, в школу ходили. Вам — все было, страна о вас заботилась, люди о вас заботились. Вот скажите — вы хоть одного голодного видели?
Амангельды Бабурович — вспомнил из детства — был в их городке дивана. Сумасшедший, какой-то старик без родных, с длинными седыми волосами… он был безвредный, просто ходил по улицам города, его кормили, кто чем мог, он принимал без благодарности, да и не нужна была никому его благодарность, кормили потому что так требует традиция, дивана близок к Аллаху. Потом подонки из КГБ схватили его, увезли… люди говорили, что те сфабриковали дело, что дивана какой-то шпион. Потом говорили, что его положили в больницу.
Но он этого тут не скажет. Ждете, пока он разговорится, а потом — антисоветская агитация? А вот хрен вам!
— Не видел!
— Правильно… — кивнул головой следователь — потому что их не было. Вот скажите — у вас стариков уважают?
Вопрос был внешне безобидный. Амангельды Бабурович думал — думал — и не придумал, чем он может навредить.
— Уважают…
— А что бы эти старики сказали, если бы узнали, что вы продукты целыми машинами на свалку вывозите?
О, Аллах… за это что ли?
— Какие продукты?
— Мясо. Сегодня.
Неужели сдали…
— Так это мясо… Оно же испорченное. У него трихноз врач нашел. Торговать в магазин нельзя.
Что за… Справку ветврача купить… пятьдесят рублей, у него эта справка есть… не такие они дураки. Неужели за это…
— Трихиноз… — помрачнел следователь.