— Ладно, — сказал Грубер, — дальше будет интереснее. — Он поглядел на смотровое окно, за которым толпились зрители. — Поскольку тут все же может быть цианистый калий, я буду действовать немного по-другому. Обычно я произвожу резекцию, взвешиваю и вскрываю органы брюшной полости. Но на этот раз я сначала скреплю желудок зажимами, а уже потом иссеку его полностью.
— Прежде чем вскрывать, он поместит его под вытяжной колпак, — объяснила Маура для Джейн. — На всякий случай, чтобы было спокойнее.
— Это действительно так опасно?
— При контакте цианидов с желудочным соком может образоваться токсичный газ. Вскроешь желудок — и этот газ попадет в воздух. Вот почему они оба в шлемах с респираторами. Именно поэтому Грубер не хочет вскрывать желудок, пока не положит его под вытяжной колпак.
В окно им было видно, как Грубер вынул скрепленный зажимами и иссеченный желудок из брюшной полости. Потом понес его к вытяжному шкафу и посмотрел на своего помощника.
— Газоанализатор что-нибудь показывает?
— Ничегошеньки.
— Ладно. Придвинь поближе вон тот монитор. Посмотрим, что будет, когда я сделаю надрез.
Грубер помолчал, глядя на поблескивавший орган, словно заранее готовил себя к последствиям того, что сейчас сделает. Вытяжной колпак загораживал Мауре обзор. Она видела лишь склоненный профиль Грубера и его ссутуленные плечи — он весь сосредоточился на опасном процессе, делая надрез. Вдруг он резко выпрямился и посмотрел на своего ассистента.
— И что же?
— Ничего. В воздухе нет ни синильной кислоты, ни хлора, ни аммиака.
Грубер обернулся к окну — его лицо скрывала запотевшая маска.
— Нет ни повреждений слизистой, ни изъязвлений в желудке. Я делаю вывод, что, скорее всего, отравления цианистым калием не было.
— Тогда что же убило ее? — спросил Пастернак.
— Тут, детектив, остается только гадать. Я мог бы предположить, что они приняли стрихнин, но на теле нет никаких признаков опистотонуса.
— Чего?
— Судорог с резким выгибанием спины.
— А как насчет того, что вы заметили в легких?
— Причиной отека легких могло быть что угодно — от опиатов до фосгена. Я не могу точно ответить на ваш вопрос. Это определит лишь химико-токсикологический анализ. — Грубер стянул запотевший шлем-респиратор и глубоко вздохнул, как будто радовался избавлению от тесной маски. — В данный момент я думаю, что это смерть от лекарств. От какого-то препарата.
— Но ведь желудок пустой, — заметила Маура. — Вы же не нашли там остатков капсул?
— Лекарства могли быть и жидкими. Или смерть наступила не сразу. Они приняли успокоительное, а за этим последовало удушение.