— Я часто его злил, но он ни разу не показал, что недоволен мною. Даже не знаю, как ему это удавалось.
Я его боялся. Думал, что он будет стыдиться меня. И не верил, когда он говорил, что это не так. Мне казалось, что я никогда не смогу ему поверить.
Он часто повторял, что будет со мной, когда мне трудно, когда я буду в нем нуждаться. А я думал: зачем он мне? И все-таки чувствовал его присутствие. Даже на Исселе-2, совсем недавно. И вот…
Голос юноши дрогнул, в горле запершило. Смущенный, он отвернулся от Керш.
Тристан не слышал шагов, почувствовал только ее руки, обвившие его сзади. Она ничего не говорила, просто стояла, обнимая его. И он в конце концов уступил теплу ее ладоней, повернулся и тоже обнял девушку. И заплакал.
* * *
Прошло две недели. Одетый уже в форменный костюм, а не в больничную пижаму, Тристан стоял в комнате отдыха, наблюдая по головизору, как «Мерси» приближается к станции Шинчанг. С пересохшим от волнения ртом и влажными от пота ладонями, он думал о том, что никогда еще две недели не тянулись так долго.
— Тристан Середж? — У двери стояла женщина-мичман. — Вас ожидает шаттл. Пройдемте, пожалуйста, со мной.
Подхватив сумку, он вышел в коридор.
У переходной камеры их встретил адъютант.
— Тристан? — Он протянул юноше бумажный конверт. — Все в порядке. Мы проследуем без задержки.
Всю дорогу Тристан просидел у иллюминатора, пытаясь справиться с охватившим его волнением. В просвете облаков появился Гербрун Филд, и сердце юноши бешено заколотилось; его снова бросило в пот. Тристан вышел из шаттла, едва держась на ногах, попрощавшись с товарищами, он направился к выходу с посадочной площадки, поглядывая на небольшую толпу встречавших.
И почти сразу же он увидел мать. Она выглядела усталой, но все же попыталась улыбнуться.
— Трис! Ты вернулся! — Дарси обняла сына, потом отступила на шаг. — С тобой все в порядке? Ты так похудел… — Ее глаза неотрывно и жадно смотрели на него.
Тристану все же удалось взять себя в руки.
— У меня все хорошо, — сказал он. — Как?..
Слова застряли в горле, и вопрос остался недосказанным.
— Твой отец? — Мать сжала его руку. — Ему будет приятно узнать, что ты дома. Если не возражаешь, поедем прямо в госпиталь.
Тристан кивнул.
Молча сжав зубы и опустив голову, он слушал рассказ матери о ранах отца. И почти не заметил, что уже наступила зима и землю покрыл снег.
— Он… ты с трудом его узнаешь, — сказала Дарси. — Через несколько дней после этого инцидента ему сделали трахеотомию, чтобы облегчить дыхание, так что у него в горле трубка, пусть тебя это не удивляет.