Либби вдруг вспомнила что-то и повернулась к Лухану.
— Ты знаешь, сегодня утром Трис сказал мне, что хотел бы поесть мяса, настоящего мяса с косточкой. Я обещала, что посмотрю, что можно сделать.
— Сходи на камбуз, к Вассман, — предложил Лухан доктору Мозес. — Если где-то на корабле есть мясо, то знает об этом только она.
Дарси натянуто улыбнулась.
— Ему нравилось почти сырое. Знаете, я столько раз говорила, что так есть нельзя, что в продуктах бывает… — Она замолчала. — Надеюсь, вы проверили, есть ли у него паразиты?
— Да, об этом уже позаботились, — уверила ее Либби. — И сказать по правде мне все равно, в каком виде он съест это мясо. Лишь бы съел!
Мне бы хотелось как можно скорее взяться за его спину, — продолжала она после паузы. — Судя по всему, потребуется не менее трех процедур, чтобы убрать иссеченную ткань и как следует подлатать его. И после каждой процедуры ему нужно будет несколько дней вести себя очень тихо и спокойно. Так что раз уж ты сама пока не можешь, — повернулась она к Дарси. — Я поставлю своих медсестер приглядеть за ним.
Дарси кивнула.
— Когда мне можно повидаться с ним?
— Завтра, — Либби выдавила улыбку. — И можешь посидеть подольше. Она поднялась. — Ну ладно, я и так вас сегодня задержала, а уже давно пора спать. У вас еще есть ко мне вопросы? — Взгляд ее перебежал с Дарси на Лухана.
Они не ответили, но доктор знала и видела по их глазам, что им еще предстоит многое осмыслить и обсудить. Вопросы появятся позже.
Тристан лежал на боку, поджав ноги и уткнувшись лицом в переборку. На спине отчетливо виднелись рубцы. При виде их у Дарси сдавило горло. Опустив чемоданчик, она осторожно коснулась плеча сына и позвала:
— Триссер?
И тут же вспомнила, что называла его так давным-давно, когда он был еще ребенком. Дарси не знала, почему именно сейчас это имя всплыло в памяти. Может, причина в том, что Тристан показался ей маленьким и беззащитным.
Ее прикосновение заставило юношу вздрогнуть. Он посмотрел на мать и сначала не узнал, так как на ней был защитный костюм. Но уже в следующее мгновение глаза Тристана расширились.
— Мама! — сказал он и торопливо сел, поднося руку ко лбу.
Обняв сына, Дарси дала волю слезам.
Некоторое время она плакала и обнимала его, но потом слезы иссякли. Дыхание выровнялось.
Взяв в ладони голову сына, Дарси подумала, что именно так делают женщины на Ганволде. Она прошептала:
— Как я рада снова увидеть тебя, Трис. Когда ты ушел там, на Ганволде, мне казалось, что мы уже никогда не встретимся.
Не поднимая головы, он ответил:
— Джва'лай. — Голос его прозвучал хрипло. — Мне нужно было это сделать… ради тебя. Джва'лай.