— Я хочу тебе кое-что рассказать о волках, Стовин, — сказала она. — Но сначала я послушаю эскимосские легенды.
И он рассказал ей о Катмаи, о Бисби, о Танцоре, появившимся возле Демаркационной точки, а когда они пили кофе, Дайана рассказала ему то, что сообщил ей Ван Гельдер. Стовин задумался.
— Так о чем же говорит их поведение? — наконец сказал он. — Я не ошибся, Дайана. Они собрались в огромную стаю. А вокруг ледника сидело в ожидании еще больше.
— Не знаю, — медленно проговорила она. Будь я проклята, если я что-нибудь понимаю. Мне бы хотелось увидеть это. Конечно, есть одно возможное объяснение этого, хотя большинство зоологов не любят прибегать к нему, так как его невозможно выразить цифрами или точными фактами.
— Какое объяснение?
— Память предков. Вполне возможно, что какое-то событие заставило волков вспомнить то, что передавалось из поколения в поколение с древнейших времен и до поры до времени было заковано в глубинах подсознания. И теперь волки стали вести себя так, как вели себя их дальние предки, скажем, 20 000 лет назад. Таков был образ их жизни в те времена, сказал Ван Гельдер.
— 20 000 лет назад?
— Да. В Великий ледниковый период.
Ее автомобиль стоял возле ресторана.
Она встала из-за стола, похлопала себя по животу.
— Мой Бог, Стовин, — сказала она. — Обед с тобой — это смерть моей диете. Техасские тосты и пирог с земляникой! Это все равно что играть в русскую рулетку с моим счетчиком калорий.
— Твою фигуру ничто испортить не может, — сказал он, с улыбкой глядя на нее. Он наклонился, чтобы, как обычно, поцеловать ее в щеку, но она внезапно повернулась к нему и быстро поцеловала в губы.
— Звони, — сказала она, — мне нравится русская рулетка.
Стовин смотрел, как ее автомобиль развернулся на площади и исчез из виду в потоке машин. Сердце его бешено колотилось.
Саид аль-Акруд медленно шел по раскаленному песку к верблюду, который жевал коричневыми зубами, видневшимися из-под сморщенной верхней губы, пустынную колючку. Он со своим стадом — верблюдом, верблюдихой и последними тремя овцами — находился в самом сердце песчаной пустыни. Он поднял глаза на Ахагарские горы, пляшущие в огненном мареве на горизонте. Солнце пылало жаром. Неведомо откуда появившийся овод ударился о черно-голубую вуаль туарега, защищавшую лицо от кинжальных ударов песчаной пыли. Саид отбросил рукой. Он был удивлен — за последние два часа это было первое живое существо, встреченное им в этой мертвой пустыне.
Саид очень беспокоился. В руке у него был пружинный капкан, который он должен был поставить, чтобы поймать газель, хотя он знал, что шансы на удачу совсем мизерны. Здесь был путь, по которому многие поколения газелей ходили к роднику в Занде, в десяти милях отсюда. Газели предпочитали этот путь, так как он позволял видеть местность далеко вокруг и заметить врага — гиену или шакала. Однако здесь уже несколько недель не появлялись газели.