Шестой год в этой местности не было дождей и сухая пустыня стала совсем мертвой. Верблюды и овцы слабели и гибли. Мясо и молоко, служащие основной пищей туарегов, пропадали вместе с их животными. Мир изменялся, и Саид должен был принять решение.
Осторожно оттолкнув верблюда. Саид тихо поставил капкан. Он поставил его возле колючего куста, где газели по пути на водопой останавливались пожевать ветки. Верблюд уже лег. Дергая за веревку, привязанную к кольцу в носу. Саид заставил его подняться и погнал в обратный путь, к лагерю, разбитому у подножия Ахагарских холмов. Он хотел бы ехать верхом, но верблюд за последние недели сильно ослабел. Лучше сохранить его силы. Он может скоро понадобиться.
Когда он прибыл в лагерь через два часа, он был вымотан и очень хотел пить. Две тощие собаки с лаем выскочили из тени чахлого куста. Два ребенка в лохмотьях, пасущие небольшое стадо овец на склоне горы, начали спускаться вниз. Саид выпрямился, поправил вуаль и пошел к столбу, где он обычно привязывал верблюда.
Его жена Зеноба начала сразу же готовить чай. Она вскипятила воду в старом котелке на углях костра и приготовила чай в медном сосуде. Затем она аккуратно наполнила пиалу. Саид стал пить. Он сидел на овечьей шкуре в тени шатра. Перебросившись несколькими словами с Зенобой и сыновьями Хамиддином и Мухамедом, он погладил младшего сынишку Ибрагима по голове, съел тарелку плова и вышел из шатра. В центре небольшого лагеря, где жило племя туарегов из десяти семей, стоял шатер их вождя Муссы. Голубые полотнища шатра слабо колыхались на вечернем ветру. Жена Муссы Земама выскользнула из шатра, как ящерица, когда туда вошел Саид. Он сел рядом с Муссой. Их вежливая медленная беседа — о состоянии пастбищ, об исчезновении газелей, о плохих условиях для жизни овец — продолжалась до тех пор, пока Земама не принесла кофе и снова вышла. Саид посмотрел на вождя.
— Я принял решение относительно того, о чем мы говорили неделю назад. Я ухожу послезавтра.
Мусса посмотрел на него. Солнце уже садилось. Ветер пустыни становился холодным, звезды загорались в небе, как алмазы.
— Ты берешь младшего, Ибрагима?
— Да. Он не выживет здесь. Мальчик не может расти без мяса.
— Верно. Ты идешь к Хуссейну, в Таманрассет?
— Да. Он брат моей матери. У него большие стада.
— Сейчас трудное время. Тебя ждет нелегкий путь. Пусть Бог хранит тебя и твоих родных.
Саид поднялся.
— Всего хорошего. Мусса.
С этими словами он вышел под холодно усыпанное алмазами небо пустыни. Холодный ветер ударил ему в лицо.
ЗИМА