— Когда вы смотрите на стакан, всегда говорите, что он наполовину пуст, да?
Такер вздохнул.
— Мой стакан давно разбился.
Рут мгновение помолчала.
— Может, это прозвучит наивно, — заговорила она, — но мне кажется, надо полагаться на своего ангела-хранителя, он убережет от всего.
Такер повернулся к ней. Холодный снег попал за воротник, он поежился.
— Даже когда умирает твоя мать? Или когда тебя бросает отец-алкоголик? — В его голосе не было гнева… лишь покорность судьбе и безнадежность. — Или когда погибают трос самых добрых и прекрасных людей? Нет, спасибо. Своей жизнью я буду распоряжаться сам. — И уж сам как-нибудь подстрахуюсь на случай опасности, добавил он мысленно.
А милая, славная Рут как раз и есть одна из них.
— Ах, Такер, — тихо сказала она, — вы боитесь не опасностей. Вы боитесь самой жизни.
Рут показалось, будто он сказал «войдите». И она вошла, толкнув дверь бедром, потому что руки были заняты разобранной железной дорогой.
Такер, снимавший майку, так и застыл посередине комнаты, босой, в клетчатых трусах, держа майку перед собой, словно еще не решил, то ли отбросить ее, то ли снова надеть.
— Простите, мне послышалось «войдите».
— Ничего. — Такер бросил майку на кровать, схватил пижамные штаны и стал их натягивать. Впрочем, первоначальная растерянность быстро прошла. Он неторопливо завязал тесемки, продетые в пояс штанов, подошел к комоду и вытащил чистую майку.
Рут неотрывно следила за ним. Чистая смугловатая кожа, наводящая на мысль об итальянской или испанской крови. Плечи без одежды кажутся еще шире, выпуклая грудь, поросшая мягкими темными волосками, мощный торс сужается к стройной талии. Такер натянул майку как раз вовремя, потому что взгляд Рут устремился туда, куда не нужно было смотреть.
— Вы что-то хотели? — спросил он.
Хотела, еще как!
— Может, вы мне покажете еще раз, как соединять рельсы, чтобы они не расходились, когда по ним движется поезд?
Такер взял у нее части дороги, коснувшись при этом ее руки, отошел к кровати, сел и стал их соединять. Рут присела рядом.
— Чтобы держалось надежно, — объяснял Такер, — вот тут есть маленькие крючочки, их надо закрепить.
Рут наклонилась, чтобы рассмотреть получше. От Такера пахло одеколоном и мылом. Ее взгляд скользнул мимо того, что он показывал, и остановился на обтянутом майкой мускулистом животе. Говорит, что работает в офисе, а мускулы как у боксера.
Она потрогала его бицепсы. Они вздувались и опадали при каждом движении руки. Такер что-то говорил, но Рут не разбирала что. До ее ушей доносилось лишь звучание его голоса да поскрипывание кровати.