— Послушай, когда Джек ухаживал за тобой, он ни разу не дал тебе понять, что не любит детей, что твой сын ему неприятен?
— Нет, наоборот, он не только ухаживал за мной, но и возился с малышом. Энди его просто обожал. — Мэг отпила маленький глоток из своего стакана. — Даже если бы у меня и были хоть малейшие сомнения, принимать или нет предложение Джека, любовь Энди к нему развеяла бы их… но когда началась наша семейная жизнь, отношение Джека к Энди вдруг изменилось. Он перестал обращать на него внимание, а Энди, конечно, ничего не мог понять. Мне было так больно видеть это…Энди очень страдал…
Она заметила, что лицо Сэма напряглось.
— Теперь ты понимаешь, Сэм, почему Энди не хочет иметь с тобой никаких отношений. Он уже однажды обжегся… обжегся очень сильно…
— Бедный парень. — Сэм принялся в задумчивости крутить в руках свой стакан. — Добиться его доверия будет непросто.
— Боюсь, что так.
Они в молчании допили бренди, потом Сэм оплатил счет и повел Мэг на улицу. Пропитанный ароматом хмеля, воздух казался сладким. У реки в лунном свете бродили, обнявшись, влюбленные парочки.
— Хочешь, прогуляемся? — предложил Сэм.
Мэг колебалась, тогда он взял ее за руку и повел к реке. Ее пальцы были теплыми, а изящные руки — мягкими и нежными, как лепестки магнолии, и Сэм не мог удержаться, чтобы не сравнить их с руками Алекс — у его бывшей жены они тоже были красивыми, но ладони оставались жесткими, как и само сердце Алекс.
В его воспоминания ворвался голос Мэг:
— О чем задумался?
Он сильнее сжал ее руку:
— Я думал об Алекс.
— Ты… ты скучаешь по ней?
— Я скучаю только по тому, что, как я себе воображал, между нами было.
Они направились по безлюдной тропинке, и вскоре голоса вокруг стали затихать. Тропка привела их к бельведеру, увитому побегами экзотического растения, казавшегося серебристым в свете луны. На них опустилась удивительная тишина, точно они оказались одни во всей вселенной. Однако через мгновение Мэг уловила множество тихих звуков — пение сверчков, шорох крыльев насекомых, шелест травы, далекое уханье совы.
— А что, как ты думал, связывало вас с Алекс?
Он молчал так долго, что она решила — он ей не ответит, но наконец он проговорил:
— Я не могу говорить об этом. Нет… нет, еще не могу.
— Прости.
Он взмахнул рукой:
— Одно я знаю совершенно точно: я больше никогда не женюсь.
Со стороны реки до них донесся крик одинокой птицы.
— Ты тоже обжегся, Сэм, так же, как и Энди.
— А ты? На свадьбе Ди ты сказала, что одного раза тебе было достаточно…
— Да, меня вполне устраивает моя теперешняя жизнь. Ведь я совершила не одну, а целых две ошибки.