Ник возил по тарелке кусочек жареного картофеля.
— В этом году матери шестьдесят пять.
Адель кивнула.
— Знаю. — И тут же нахмурилась.
Что он имел в виду? Она подалась вперед и попыталась поймать его взгляд. Но Ник продолжал гонять по тарелке пару зеленых горошинок.
— Как она?
После ухода Ника Адель свела все контакты с его семьей на нет. Правда, она посылала поздравительные открытки и короткие сообщения, но не больше. Телефонную трубку не поднимала никогда, только автоответчик прослушивала. И своего добилась: вскоре звонить ей перестали.
А на самом-то деле ей просто было страшно. Она боялась, что его мать и сестры будут холодны с ней. А в таком тоне общаться не хотелось. Уж лучше так, чем потом вытирать слезы обиды.
Наконец он поймал одну горошину на вилку и проговорил:
— Ты же знаешь мать…
Да, она знала ее, пожалуй, даже лучше, чем собственную. Своих родителей она не видела около трех лет. Они вынуждены постоянно переезжать с места на место — такая работа была у отца.
А Мэгги Хьюис именно такая мать, о которой всегда мечтала Адель. Вот бы у нее была такая мама! Ее дом всегда был полон детьми и внуками. Адель чувствовала себя рядом с ней очень и очень уютно, словно у себя дома. Правда, со своим единственным сыном Мэгги была чересчур сурова.
— Передай ей привет от меня, ладно?
Ник кашлянул.
— Мне казалось, ты и сама можешь с ней поговорить и повидаться.
— Любопытно, и как я это сделаю? Ты, должно быть, совсем забыл о том, что в прошлом году она переехала к тетушке Беверли. А Шотландия не самый ближний свет. В гости не наездишься.
— В этом году она хочет устроить большой праздник. Сестры в этом тоже участвуют.
Адель кивнула. У Ника было три старших сестры. Их единственным недостатком была усиленная забота о младшем брате.
— Ну, а я тут с какой стати?
Ник посмотрел на нее исподлобья.
— Мать хочет, чтобы ты была. Не просто хочет, настаивает.
— Правда?
Как, однако, мило с ее стороны.
— Разве она не знает про наш разрыв? Все же неловко приглашать нас вдвоем. Она хочет скандала на свой день рождения?
— Ну… это ты так воспринимаешь ситуацию. А я недавно разговаривал с ней о нас… и…
Адель почувствовала сильную головную боль в висках.
— О нас?
— Ну, о наших… ммм… проблемах.
Перед глазами поплыло. Вот он и выкрутился, оставив ее бултыхаться в болоте собственных обид. А сам как будто и ни при чем.
Адель подозрительно уставилась на Ника. На его лице по-прежнему играла улыбка. Будь он проклят! Он всегда пользовался своей улыбкой, когда сказать было нечего. Знал, чем ее задеть, знал, как раззадорить…