Разойдясь на неравные доли,
на исходе мой облик и срок.
Я уже искупаю восторг,
на земной задержавшись ладони.
Я уже не ловлю горячей
нарастающий утренний гомон,
и вместилище жарких речей,
как гортань, перехвачено комом.
Вот так, дружок, проходит жизнь.
Сегодня – здесь, а там – и Лета.
И никаким усильем жил
не удержать беднягу в клетке.
Птенец мой милый! Не сберечь
ни пуха первого, ни вздоха
последнего. И наша речь
не лишена, однако, вздора.
Всё происходит – там, а здесь…
Здесь я одна, сквозь сон и грёзу
одной невыдуманной позы
не изменив вчера и днесь, —
живу. Как тень или как призрак…
Обыкновенно – для других.
Мои нехитрые труды
земной привязанности признак.
Но если всё же наяву
руки моей коснуться можно,
о, как почувствовать под кожей
то, что душою назовут?
Быть может, слабая улыбка
моя – у вас.
И вы читаете урывком
о том сейчас.
В саду пустом не нарушаю
ветвей чертёж.
А если стану вам смешна я, —
так что ж?
Посмотрят звёзды и забудут —
с высот.
Навзрыд стучится кровь и будит
висок.
Как мал мой угол! – если б знали вы.
Как невелик дворец и сад не убран…
Не охраняют мраморные львы
мой сон и не встречают утром.
Но – тишина. Она опять полна
внимания и исчезать – не склонна…
И вижу с ускользающего склона
поля, ещё поля, ещё… поля.
Бескрайний мир! Моей души держава.
Здесь родина, разлука и тоска…
А выйдет непреложная доска,
у жизни попрошу, чтоб – не – держала.