Дневник (Загвоздина) - страница 81

На первую страницу
и равнодушие народа…
И несогбенного Кремля
над ней теснятся одиноко
чуть изумлённые главы…
И содрогнётесь молча вы,
открыв забывчивое око.
Театр фламенко Антонио Гадеса
Когда испанка каблуком
стучит по доскам пыльной сцены,
на языке – душа – каком? —
заговорит… Не зная цели,
но не пугаясь – ни огня,
ни взлёта лезвия, ни гроба.
И тщится сущее обнять,
изнемогая жить негромко…
* * *
Последний день не удержать,
в его лучей поток
уж погрузились и дрожат,
приветствуя Восток,
персты натруженных стволов
и молодых ветвей…
И игл, пропитанных смолой,
звучанье зеленей
в лесу… Но, удалившись в лес,
уже спешим домой…
И жаждем манны от небес
средь неживых домов.
* * *
Уйти из мрака – вот соблазн!
Как мяч, отпущенный ногою,
лишь наугад, а не в погоню
всё дальше катится от глаз —
так удаляться от недуга,
остановившись – где-нибудь…
Не вспоминать уже ни путь
назад, ни недруга, ни друга…
* * *
Я до смерти – пред жизнью – в долгу,
в изумленьи ступая по травам,
я – живу, и враги мои – лгут,
мне любое движенье – по нраву.
Колебание тёплой земли,
прозвучавший сомнения голос,
и зерно, обращенное в колос,
и стремление солнца в зенит.
В каждом жесте и счастия вкус,
и несчастия привкус бездомный…
Я сегодня в сиреневый куст
пробралась, как в колодец бездонный.
* * *
Взглянула поверх занавески —
мгновенье сдавило висок.
Как наши паденья отвесны!
Как купол над нами высок!
Как мягкого снега круженье
свивается в жёсткий клубок,
как наших сердец обнаженье
приходит в отмеченный срок…
Всё ведомо. Всё неизвестно.
Я лбом прислонилась к стеклу.
А снег с неразгаданной вестью
стремится навстречу теплу…
* * *
Вороны – как пепел,
встревоженный – ветром,
их линии – пели,
замедлив – на ветках.
И в угль – обращались,
и глазом вороньим
они мне – прощали,
что с ними – не вровень.
* * *
Знакомая близость потери.
Печально гудок прокричал.
Где мой паровозик потеет,
день – к ночи, и жалобно чахл
пейзаж запылённой равнины,
где сроду несёт на хвосте
сорока – судьбу… Где ранимы,
чтоб жить, забывать и хотеть…
* * *
Оранжево качается луна.
Растёт и завершается – сегодня.
О, как под полнолуньем солона
вечерняя роса, и как свободна
от горечи и надобности зреть,
и будущей невысказанной ночи
тяжёлая луна, – смятенья средь
к росе почти привыкли наши ноги…
* * *
Ты предо мною лист опять!
Как далеко я исчезала!
Меж нас не будет состязанья,
я напишу от А до Ять
все буквы стройные на белом
испуганном твоём лице,
но лишь не выстрою их в цепь,
позволив танцевать и бегать…
Я их пущу летать и плыть
и погибать в своих сраженьях,
чтобы необщим выраженьем
лица доверчивого быть.
* * *
Я в этом дне не знаю тайн
его живых прикосновений,
Следующая страница