Ее отец был в дружеских отношениях с послом Лохенберга, но она его совсем не знала.
— И что граф хочет от вас? Я хотела сказать, зачем ему вмешиваться в ваши предписания?
— Полагаю, он сообщит мне об этом завтра утром.
Его напряженная поза давала понять, что у Майкла нет желания обсуждать это.
Она вытащила коробку с крышкой.
— Это новейший десерт поварихи. Она скопировала его с торта «Захер», который отведали мои родители в Вене. Вы тоже должны его попробовать.
Ей никогда не позволялось есть обильных десертов, но не было причины, почему лейтенант не может насладиться деликатесом. Сунув коробку ему в руки, Ханна заставила его взять ее.
Она приподняла крышку, и против воли ее рот наполнился слюной. Толстый слой шоколада покрывал торт, а коржи были промазаны абрикосовым джемом.
А что, если попробовать такое роскошество?
Лейтенант погрузил свою вилку в торт, и Ханна уставилась на запретный десерт.
Так ли он хорош, как кажется с виду?
Мягкая глазурь выглядела так соблазнительно, что Ханна заставила себя отвернуться.
— У вас такой вид, словно вы готовы отнять у меня торт, — заметил он. — Хотите немного?
— Нет, все в порядке.
Ложь. Все ложь.
— Мне не позволяют есть сладкое слишком частo, — призналась она. — Мама ежедневно измеряет мою талию.
Лейтенант отложил вилку и посмотрел на нее, словно она была с другой планеты.
— И что же вы делаете, когда посещаете обеды и балы?
Ханна с неохотой улыбнулась.
— Всегда есть способы сделать вид, что вы всего отведали. Не говорите мне, что никогда не пытались этого делать в детстве.
— Я съедал все, что давали мне родители. Я был рад, если еда была свежей.
Ханна положила руки на колени. Она никогда не задумывалась, откуда берется еда. Она была всегда и в бесконечных вариантах. Только лучшие кушанья могли отвечать высоким требованиям ее матери. Отрезвляюще было вспомнить, что большинство детей беспокоятся о том, есть ли у них хоть какая-нибудь еда! Она должна быть благодарна за то, что имеет, несмотря на недостаточную свободу.
— Закроите глаза, — вдруг сказал лейтенант.
— Зачем?
— Ну же!
Ханна повиновалась, спрашивая себя, что лейтенант намерен делать. Мгновение спустя она почувствовала легкое прикосновение к губам. Большим пальцем он заставил ее открыть рот, и нечто восхитительное оказалось на ее языке, торт был превосходен.
Когда Ханна открыла глаза, лейтенант не сводил с нее пылающего взора.
— Никогда не смотрите так на мужчину, — тихо сказал он. — Иначе окажетесь в его постели.
Ханна вернула ему вилку, Майкл отложил блюдо в сторону и поднялся на ноги.
— Мне пора. Спасибо за еду.