— Может быть, это — грипп, — предположил Питер. — В этом году в Америке ожидают эпидемию. Я слышал, она идет из Европы. Ты когда был в Европе последний раз?
— Я прилетел из Барселоны три дня назад, — задумчиво ответил Джозеф и потер переносицу указательным пальцем. — Наверное, лучше будет, если я поеду в гостиницу.
— Хорошо, — согласился Питер, — я вызову такси.
— Думаю, что мне тоже пора к себе. — Пат встала, не желая вновь оставаться с гостем наедине. — Спокойной ночи, Джозеф, рада была вновь повидать тебя, надеюсь, все обойдется, ты не заболеешь. — Она старалась говорить как можно спокойнее. Пусть ты второй раз разрушил мое счастье, я никогда не забуду тебя, сказала она про себя.
— Прощай, Патрисия, — откликнулся он. — Счастья и удачи тебе…
Искренность, прозвучавшая в его голосе, заставила Пат взглянуть на Джозефа. Сердце ее сжалось: его глаза выражали горечь и сожаление. Ей показалось, что он понял, что навсегда потерял ее, и страдает. Но тут же Патрисия одернула себя. Страдает, возможно, лишь потому, что не может исполнить вожделенную мечту самца — лишить ее целомудрия. Она рассмеялась почти сквозь слезы.
Патрисия круто развернулась и быстро пошла к лестнице, спеша поскорее укрыться в спальне.
Прошло минут десять, она без сил лежала на постели, обнимая Раггеди Энн и Раггеди Энди, и едва сдерживала слезы обиды и отчаяния.
— Вам хорошо, вы нашли друг друга, такие полосатенькие, мягонькие, с тряпичными головками, понимаете друг друга… — Вдруг она замолчала, услышав пронзительный крик Питера. Вздрогнув от ужаса, она отбросила кукол и выбежала из комнаты.
— Пат! — вновь раздался снизу взволнованный голос жениха. — Скорее, ради Бога!
Неужели Джозеф решил объясниться с Питером и смутил его своими откровениями? Неужели он опять разрушил ее свадьбу, но уже другим способом?
— Я иду! — Патрисия бросилась вниз по лестнице. Господи, что еще стряслось?
В голосе Питера была паника.
То, что она увидела, повергло ее в смятение. На нижней ступени лестницы сидел Джо, обхватив руками резную колонну балюстрады. Услышав ее шаги, он поднял голову — словно марионетку в кукольном театре дернули за веревочку, — на секунду остановил на ней взгляд. Вдруг руки его разжались, и он, качнувшись, бесформенной кучей рухнул вперед, гулко ударившись головой о мраморный пол.
Питер в ужасе смотрел на распростертое тело. Пат вмиг слетела вниз.
— Что здесь произошло? — спросила она.
— Когда приехало такси, Джозефа вдруг вырвало. Я сказал, что ему нельзя никуда ехать. Ему надо остаться у нас на ночь, а завтра, если ничего не изменится, мы вызовем врача.