Тот отмахнулся, потом плюнул и махнул унизанной перстнями-печатками рукой кому-то за спиной юноши: приведи, мол! И снова воздел ладони, громко декламируя восторженный бейт. Дахма закидывала голову, но на поводе уже висели по двое с каждой стороны, и деваться ей было некуда - приходилось слушать стихи Убая.
Антару пихнули в спину:
- Вот она!
Юноша развернулся с глухо стукающим, замирающим в полете сердцем.
Дюжий зиндж вытолкнул вперед кого-то тоненького и замотанного в покрывало. Из-под черной ткани на Антару косил большой насурьмленный глаз. На мгновение отведя толстый платок, Абла прошипела:
- Проси, чтобы отец нас отпустил! Прямо сейчас!
- А как же свадьба?..
- Проси, говорю! Иначе ночью убьют, чтоб забрать кобылу без платы!
- Чего?
- Отец тебя убьет и заберет и кобылу, и выкуп от того купца! Купец вечером в кочевье приехать должен! На завтра свадьба назначена! Проси, говорю, а то ночью под камнями зароют! Ты что, думаешь, отец в первый раз меня сватает?!..
Антара охнул, икнул и решился:
- Дядя! Отдайте мне вашу дочь в жены! - пришлось снова орать в волосатое ухо Убая.
Тот прервал декламацию и, хмурясь, приобернулся:
- Чего?..
- Можно я Аблу заберу? Не нужна мне свадьба, дядя, мне жена нужна - и все!
И толстяк взорвался:
- Да забирай ее, только не трогай меня, вай, что делаешь! Забирай! Забирай! Забирай девку, вай, что мне девка, тут такая красавица!
И Убай замахал руками, да так, что печатки на волосатых пальцах принялись летать прямо перед носом Антары, и юноша не стал искушать удачу, схватил Аблу за рукав и затолкался из толпы прочь.
Ко времени, как солнце вскарабкалось в зенит, они успели довольно далеко отъехать. Молодые мчали на сведенном от ближайшего шатра оседланном верблюде, рабыни тряслись на двух других - этих, пользуясь суматохой вокруг кобылы, умыкнули от палатки заезжего торговца, причем вместе с вьюками. Кстати, интересно, что там во вьюках, может, повезло, и там, к примеру, ковры!..
Итак, время подошло к полудню, и беглецы - хотя почему беглецы? все ж законно.. ну, кроме верблюдов... - спешились. Рабыни хихикали и подмигивали. Антара завел возлюбленную в песчаный распадок, постелил плащ - и повалил Аблу наземь.
Она смеялась и шуточно отбивалась, пока он неловко, потея, шебуршался и заворачивал на ней платья:
- Ты слишком нетерпелив! Разве Али не говорил, что между мужчиной и женщиной должен быть посредник!
И, хихикая, пихала его отягощенной кольцами ладошкой в лоб:
- Хадис, о ибн Авад! Посредник - это ласки!