- Нет, - тихо сказал Тарег.
- Чего ты не понял, сволочь?! Чего не понял?.. - зашипел Салман ибн Самир. - К нам тоже ихний отряд в главный лагерь приперся! Я девять верблюдов штрафу дал! Хорошо, мне ихний каид по секрету шепнул, что шихна Медины нам искренне благодарен за то, что мы гадючье это гнездо сожгли! Хайбар им во как поперек горла стоял, разбираться бы с ним пришлось, а мы там все попалили! И теперь - ни слухов, ни рассказов жутких! Потому как не про что больше рассказывать - нету Хайбара, все. Кончился. Понял, нет?
- Нет.
Салман ибн Самир медленно сел на корточки. И посмотрел Тарегу в глаза:
- Я каиду гвардейскому слово дал, честное благородное. Что наши удальцы с кальб в набег не кучно, а как бы заодно ходили. Что это ихние сумеречники своими языками так зазывно все растрепали, что устоять нашим горячим головам не случилось перед ихними сладкими песнями. За что и поплатился я девятью верблюдами. Все еще не понял?
- Это я убил тех айяров, кто бы они ни были! Это я уговаривал вас идти на Хайбар! - прошипел Тарег. - Ты все наврал! Как ты дал честное слово?!
- А что такого? - возмутился Салман ибн Самир. - Мое честное слово: я дал, я и взял обратно!
- Ах ты подлый говнюк. Только попробуй развязать меня - убью на месте, - искренне признался Тарег.
- А я тебя развязывать не собираюсь, - ухмыльнулся шейх мутайр. - У меня на тебя уже покупатель есть. Из Басры.
- Я твоего покупателя... - тихо начал Тарег.
И не успел закончить. Оба - и он, и шейх - быстро обернулись к выходу из палатки.
За пологом стало совершенно тихо. Становище замерло.
Над шатрами плыл один единственный, громкий, отчетливый звук - собачий вой. Псины выли в три глотки - заливисто. Жутко. Утробно.
Ну, здравствуй, Манат. Нужно признать - защитник из князя Тарега Полдореа вышел никудышный. Аз-Захири по-прежнему в рабстве у кальб, Амаргин с остальными - схвачены, и во всем виноват - кто? Правильно. Ты, Тарег.
Под пологи засунулась патлатая голова старейшины. И сказала:
- О Абу Фарис! Слышишь ли ты сей страшный вой? Это псы Хозяйки Медины! Они сидят прямо перед твоим шатром! Заклинаю тебя разводом моих жен и продажей всего имущества на благотворительность, о шейх! Если рассудок и жизнь дороги тебе, прошу - возьми ты этого проклятого сумеречника и выгони взашей из стана!
Словно услышав это, псы Манат зашлись в какой-то совершенно невыносимой руладе.
Смерив Тарега взглядом, шейх мутайр плюнул себе под ноги:
- Тьфу на тебя, воистину ты источник бедствий и неурядиц! Чтоб ты сдох и не смог приносить их кому-либо еще! Дайте ему мех с водой, лепешку и платок с дюжиной фиников - чтобы никто, кто найдет его труп в пустыне, не смог сказать, что мутайр отпустили путника из своих владений, не одарив на прощанье едой. Все, сволочь. Иди, куда хочешь.