«Что еще он напридумывает, пока готовится напиток?»
– В день святого Валентина, в 1929 году, – протянула она. – Ну конечно. Тебя застрелили в гараже вместе с кучей других бандитов. И за этой бойней стоял Аль Капоне.
– Да.
Дергаными резкими движениями Хелен достала две кружки и поставила их на стойку. Вытащила из кофеварки ёмкость, услышав шипение убежавшего кофе, и наполнила обе чашки. Повернулась, обхватив свою обеими руками, пытаясь держаться хоть за что-то.
– А здесь-то ты что делаешь? – спросила она с невероятным на ее взгляд спокойствием.
– Каждый год на два дня я возвращаюсь в Чикаго. На 13 и 14 февраля. Затем исчезаю. Не знаю, куда проваливаюсь потом и что со мной происходит в промежутке между воскрешениями. Черт, да я вообще сомневаюсь, что действительно существую. Может, я всего лишь иллюзия.
– Дурной сон, – пробормотала Хелен, делая глоток слишком крепкого кофе, чтобы успокоить нервы. – А что тебе надо в моей квартире?
– Не так-то просто объяснить.
– Это вряд ли. Ты без запинки вывалил на меня весь этот вздор о ежегодном воскрешении из мертвых, как в плохом кино. Зачем же останавливаться? – надтреснутым сердитым тоном протянула Хелен.
– Ты мне не веришь?
Казалось, Рафферти больше удивлен, чем обижен ее язвительностью.
– Конечно, не верю. Никогда не была горячей поклонницей паранормальных триллеров… «Ночь живых мертвецов» не относится к моим любимым видео. Скажи честно, зачем ты здесь и чего хочешь от меня? И какое отношение к тебе имеет Билли Моретти?
Рафферти заколебался, и Хелен засомневалась, скажет ли он правду. Очевидно, нет.
– Билли – один из погибших в гараже.
– Ах, вот оно что, – ехидно каркнула прокурорша. – Тогда почему я видела его тысячу раз, а не только в прошедшем феврале?
– Он вернулся навсегда. Я нет.
– Почему нет?
– Откуда мне знать, черт возьми? Может, я хуже других. Может, не заслужил. Может…
– Может, ты несешь полную чушь!
Рафферти недовольно прищурился, протянул руку за кружкой кофе, задев злючку длинными пальцами. Кожу закололо по всему телу, особенно в низу живота. Язва желудка, напомнила себе Хелен. Не страсть.
– Считаешь, я все выдумал? – спросил Джеймс, сделав большой глоток.
– Считаю, что ты, скорее всего, писатель-фантаст. Или работаешь в «Скрытой камере».
– В какой еще «Скрытой камере»?
Что-то оборвалось внутри Хелен.
– Не вешай мне лапшу на уши, Рафферти! Ты не можешь быть каким-то дурацким зомби, воскресшим из мертвых гангстером, не настолько ты безумен, чтобы всерьез плести подобные небылицы. Хотя достаточно сумасшедший, раз вообразил, что имеется хоть один чертов шанс убедить меня.