– И любовь, которой их дарила Афина.
Они смотрели на развалины античного храма, на горную долину. Хотя Орион больше не прикасался к ней, Афине казалось, будто он все еще держит ее в объятиях.
Наконец Орион со вздохом поднялся с каменной скамьи.
– Я должен отвести вас обратно в таверну.
Афина встала и заглянула ему в глаза, в которых отражался лунный свет.
Он понял, что она хотела ему сказать и чего хотела от него. Мгновение помолчав, он произнес:
– Я не стану снова целовать вас, потому что наши пути больше никогда не пересекутся. Я не осмелюсь повторить то чудо, которое случается только раз в жизни.
Афина по-прежнему не сводила с него сияющих глаз, и он, как зачарованный, тоже не мог оторвать от нее взгляда.
– Я обычный человек, простой смертный, – сказал он. – Если я поцелую вас как мужчина, а не как небожитель, я, возможно, нарушу течение наших жизней, и это станет огромной ошибкой.
Афина хотела возразить ему, сказать, что больше всего на свете ей хочется нарушить течение своей жизни: соединить свою судьбу с его судьбой, остаться с ним навсегда, потому что, кроме него, ничто не имеет для нее значения.
– Как вы прекрасны! – вырвалось у Ориона. В голосе его от волнения прозвучала легкая хрипотца. – Вы прекраснее любого идеала женской красоты! Я убежден, что с вами не сравнится никакая другая женщина. Никто не сможет затмить ваш образ.
Афина почувствовала, как бешено застучало ее сердце. Радость волной нахлынула на нее, и Орион, должно быть, заметил это в ее глазах. Не дав ей возможности что-либо сказать, он решительно произнес:
– Нет, Афина, нет!
Отстранившись, он зашагал по извилистой тропинке к дороге.
Спустя мгновение Афина заспешила следом.
Торопливо спускаясь вниз, временами с трудом сохраняя равновесие, девушка боялась, что он в любую секунду исчезнет в тени и она больше никогда не увидит его.
«Может быть, – возникла в ее голове безумная мысль, – его никогда и не существовало. Может, он лишь часть моих грез, существо, которое спустилось на землю с того созвездия, именем которого он наречен, а вовсе не живой человек».
Однако Орион не исчез. Он ждал ее на дороге.
Лицо его было сурово и строго, будто его уже не было с ней.
Они молча пошли по дороге мимо деревенских домиков. В окнах многих из них еще горел свет, но было удивительно тихо. Эта тишина вдруг показалась Афине не волшебной, а мрачной и гнетущей.
На них залаяли собаки, и Афина подумала, что они считают ее здесь чужой.
В окнах дома Аргеросов горел свет. На веранде было пусто, посетители разбрелись по домам.
Перевернутые вверх ножками стулья были аккуратно поставлены на столы. Орион открыл дверь и вошел в дом. После прохладного ночного воздуха в кухне показалось особенно тепло.