- Ну, а вы знаете, где там, в Танковом училище, оружие? - спрашивает Эн.
- Не знаю, - пожимает плечами Филатов. - Мне это не нужно.
- А что вам нужно? Вы же видите, что Асланов - бандит, убийца, подонок…
- Барышня, я не Вий, мне веки поднимать не надо, - жестко, четко выговаривая каждое слово, говорит Филатов. - У каждого человека в жизни своя дорога. Прямая, кривая - но своя. И по чужой пройти не удастся. Многие пробовали…
- Подождите, - обрывает его Эн. - Филатов, я правильно поняла - вы с нами в Танковое училище не пойдете?
- Не пойду, - отрицательно качает головой Филатов, поджимает тонкие губы, некоторое время молчит и заканчивает: - Я наблюдатель, барышня. Сейчас мой принцип простой: «Пусть лучше хорошему человеку будет плохо, чем плохому - хорошо». Вот и всё.
- Ах, как это по-русски! - невесело смеется Эн. - Может быть, лучше так: «Пусть будет плохому плохо, а хорошему…» Эксо-эксо, Кэнди.
- Это утопия. - Филатов опять зевает. - Прошу прощения, ночка выдалась аховая.
Он поднимается, отходит к стене, полой плаща смахивает пыль и садится там.
- Это всё, конец разговора? - недовольно спрашивает Ник. - Вы с нами не идете?
- Не торопите события, Никита. У нас впереди много дел. Мы в самом начале пути.
- Какого, блин, пути? - взвивается Хал. - Энка права - подговорил нас и слился.
Прислонившись спиной к стене, Филатов прикрывает глаза и начинает тихонько напевать:
>Упали в сон победители и выставили дозоры.
>Но спать и дозорным хочется, а прочее - трын-трава!
>И тогда в покоренный город вступаем мы - мародеры,
>И мы диктуем условия, и мы предъявляем права!
>Слушайте марш мародеров!
>Скрип сапогов по гравию!
>Славьте нас, мародеров,
>И веселую вашу армию!
>Слава! Слава! Слава нам![21]
Голос его постепенно становится громче, в нем отчетливо прорезается сталь.
Спешат уцелевшие жители, как мыши, забиться в норы.
Девки рядятся старухами и ждут благодатной тьмы.
Но нас они не обманут, потому что мы - мародеры,
И покуда спят победители - хозяева в городе мы!
Хал набычивается, шагает к Филатову.
- Слышь, певец!
- Оставь его. - Ник дергает друга за руку, утаскивает обратно к скатерти-самобранке. - Сядь. На, выпей, тут еще есть. «Девки рядятся старухами», понял? Это главное. И слушай: я так понимаю, что делаем мы все одно общее дело. Вот только по-разному. Так что давайте доедать, допивать - и ложиться. Завтра с утреца пойдем в это самое Танковое училище…
Они еще некоторое время сидят, потом Эн аккуратно собирает остатки трапезы. А Филатов все поет и поет, и слова этой странной песни заставляют Ника сжимать от ярости кулаки.