— Кадры идут в логическом порядке, Саша. Сначала то, что уцелело от конверта, потом вложенный в него листок.
«Ну да, конверт, листок, — подумал я, — пепел, вложенный в пепел…»
Кадр за кадром, миллиметр за миллиметром, часа полтора мы бились над микроскопом. Я записывал то, что удавалось разобрать. «… 22… К. Лаг… п/я.„». Это было все, что осталось от конверта.
Дальше шло само письмо: авств е дор лекая К Пишет Ва рищ ужка сея Ду с уже конечн ла трагич чка Леха погиб лняя интер олг в Афг Полу ечно посмер дочку Ге.
Глаза у меня начали слезиться, и я перестал разбирать что-либо. И волновался черт знает как. Мне надо было сделать перерыв.
— Пойдемте, Семен Семенович, дернем еще по маленькой, а?
Моисеев разлил водку:
— Ну, дорогой вы мой, давайте — за успех без надежного дела!
Я жевал соленый огурец, а в голове вертелись возможные комбинации полупрочитанных слов.
— Да вы давайте вслух, Александр Борисович! Я, может, тоже на что сгожусь!
— Только не прибедняйтесь, Семен Семенович, я перед вами необразованная мышь.
— Ну вот, старая крыса и поможет.
— «Здравствуйте, дорогая и далекая Ким! — начал я. — Пишет Вам товарищ вашего дружка Алексея Дубова». Дальше там о трагическом событии, вероятно, поскольку есть слово «трагич».
— Я думаю — «До вас уже, конечно, дошла (или долетела, но скорее — дошла, мало букв) трагическая весточка, что Леха погиб…»
— «…исполняя интернациональный долг в Афганистане»!
— Ну вот, что-то уже есть, Александр Борисович. Дальше, ей-богу, не знаю — про какую-то дочку… Да нет, не дочку — звездочку!
— Звездочку Героя?! «Получил, конечно, посмертно, звездочку Героя». А мы не сочиняем, Семен Семенович? Идем посмотрим, что дальше.
И снова миллиметр за миллиметром, буква за буквой….
Но огибле пулидушма своих к.
Он мне ск что послал вам менты о нехор лахв Афган олдатам вки,
чтобы А Лех и он заспорил с ндиром. Ле что у него в
Мое шая знакомая и ся на юри асск куда следует Дорогая К врань еха закр дью командира от пули. Они жами. И ома еза уга. ают прив азы.
И в следующую секунду я чуть не опрокинул на пол микроскоп, потому что совершенно отчетливо различил слово… «Фауст». Я не поверил своим глазам, подумал, что начинаются алкогольные галлюцинации. Я потянул пленку назад: леке ФАУСТ, то есть производят го преет ние.
Дорогая Ким! Сохр хины докум вам еще напишу вскорости и даже прие тожит ьтво.
Надо ументы отд ысшие орга ста и К С. таюсь незнак уг А. Мо ов.
— Вот теперь шарада. Ребус. — Моисеев беспомощно взъерошил волосы.
— Почему ребус? «Но погиб Леха от пули душмана…»
— Не думаю, Александр Борисович. Между «Лехой» и «пулей» не две буквы, а больше. Скорее — «Но погиб Леха не от пули душманов, а от своих…» Совсем коротенькое слово!