— «Нас сжигали в паровозных топках, живьем по голову закапывали в землю, рот заливали свинцом и оловом… «Отрекитесь!» — ревели, но из горящих глоток лишь три слова: «Да здравствует, коммунизм!» — Ивонин декламировал Маяковского.
Я плотно прикрыл дверь, прошел по коридору и оказался в буфете. Там за столиком сидел Бунин и с прокурором армии пил водку.
— Ты где был? Я за тобой побежал, а ты куда-то делся. Вот мы решили… — Бунин щелкнул пальцами по бутылке. — Садись, Сашуля. Хлопни стаканчик, полегчает… Ты знаешь, где мы находимся?
— В бункере, Ваня. В бункере командующего.
— Ха! А ты знаешь, что это подземный бастион? Ты знаешь, что здесь в шахте укрыты ракеты стратегического назначения? Если Зайцев отдаст приказ, боевой расчет выпустит на натовские базы наши ракеты. Это пусковая установка для ядерного удара…
— Сейчас Грязнов приедет с… с одним муровским инспектором. — Я решил вернуть Жукову его прежнюю должность. Бунину совсем не обязательно было знать печальные подробности жуковской карьеры.
— Чудненько! Надо взять еще бутылку!
— Ваня, нам предстоит операция по задержанию опасного преступника.
Бунин посмотрел на меня с испугом.
— Какая там операция! Окстись! Кто тебе даст его арестовать? Пропади он пропадом, этот Ивонин!
Чтобы я из-за него со службы вылетел?!
Официант приволок закуску. Я выпил полрюмки и закусил селедкой.
— Ну, тогда я сам.
— Александр Борисович, — сказал военный прокурор очень серьезно, — я тоже не думаю, что настоящая обстановка располагает.
— Я знаю, что не располагает, — не очень вежливо перебил я генерала юстиции и обнаружил, что до сих пор не знаю его имени. — Простите, как ваше имя и отчество?
— Славомир Васильевич.
— Так вот, Славомир Васильевич, вы меня извините, у меня с этим типом свои счеты. Мне наплевать на обстановку.
Про себя я подумал: «Скорее бы ребята приехали».
— Единственное, в чем я могу вам помочь, — пригласить Ивонина для беседы с вами один на один.
Он ведь не только офицер спецназа, он еще и мой дознаватель. Я ему скажу, что нужна его помощь. Мой приказ он обязан выполнить. Хотите?
— Славомир Васильевич, ведь это ловушка, нарушение. Ради чего вы на это идете?
Давайте считать, что я вам просто лично симпатизирую… Между прочим, прекрасное грузинское вино «Ахашени», терпкое, чудный букет. Не хотите попробовать?
Я прекрасно понимаю, что дело здесь не в личных симпатиях. Скорее всего, это профессиональная смычка. Я отказываюсь от вина и принимаю помощь.
— …В ночь с тринадцатого на четырнадцатое июня сего года вы, гражданин Ивонин Владимир Алексеевич, тысяча девятьсот пятьдесят девятого года рождения, русский, ранее не судимый, военнослужащий Советской Армии…