Изумрудное кольцо (Васильченко, Ширман) - страница 9

— Ну, ладно. Беги тогда в лес, неси самое большое бревно.

Медведь принес бревно больше себя самого.

— Ну-ка, Миша, расколи бревно.

Медведь расколол.

— Клади туда, Мишенька, лапы.

Медведь положил.

— Ну-ка, засунь лапы поглубже.

Медведь засунул.

— Ну-ка, попробуй выдерни.

Медведь подергал — не выдергиваются.

Тогда взял Степан кольцо, вдел медведю в нос, привязал цепь к столбу, а сам лег спать.

Медведь ревет, хочет лапы из бревна вырвать — дёрг-дёрг, а бревно крепко держит, не выпускает. И взмолился тогда медведь:

— Отпусти, Степанушка, смилуйся, буду тебе на всю жизнь меньшим братом, буду тебе служить и защищать тебя.

— Ладно, — сказал Степан, — так и быть, пожалею тебя, Михаил Топтыгович!

Выпустил Степан медведя из бревна, а кольцо в носу оставил.

— Ну, брат меньшой, сторожи меня, а я спать буду.

Заснул Степан, а медведь стоит всю ночь у дверей, сторожит.

Утром приходит царь, хочет в клетку войти, а медведь на него рычит, не пускает.

— Ты что, Мишка, белены объелся? Ведь это я — царь. Пусти меня.

— Не пущу! Старший брат никого пускать не велел.

— Ах ты, болван! Пусти сию же минуту!

— Не пущу! Старший брат крепко спит и будить себя не велел.

— А кто же твой старший брат, что ты его так боишься?

— Степанушкой его звать. Умней и сильней его нет на земле никого.

Испугался царь, убежал во дворец, собрал министров, стал совет держать: как быть, отдавать дочь за Степана или не отдавать?

В ту пору сама царевна прибежала к Степану в клетку, а за ней вприпрыжку прискакали все три свинки — медная, серебряная и золотая.

Кинулась царевна к Степану:

— Ой, Степанушка, увези меня отсюда скорей. Надоело мне батюшкиного согласия дожидаться, царским прихотям потакать. Хочу быть твоей верной женой!

— Ладно, — сказал Степан, — а корону царскую оставить не пожалеешь?

— Не пожалею.

— А в лаптях ходить не побоишься?

— Не побоюсь.

— А свиней пасти сумеешь?

— Сумею.

— Ну что ж, поедем тогда в мою хату.

Подкатила тут к ним золотая карета, сели в нее Степан с царевною, взяли с собой своих верных друзей — мышку-норушку и жука-навозника. Михайло Топтыгович сел за кучера, а свинки стали сзади, на запятках.

Эх, как рявкнул Михайло Топтыгович, как рванули добрые кони, как понеслись, только пыль столбом закрутилась!

А царь с министрами и до сей поры совещаются — отдавать за Степана царевну или не отдавать?

Жили в одном селе два брата — Ефим и Василий. Братья-то братья, а жили по-разному. Ефим — богато, а Василий — бедно. Затеял однажды Ефим свадьбу, а Василия не позвал. Но Василий сам явился, незваный. Вошел в хату и сел за стол с краю.