Эдвард коснулся пальцем щечки ребенка.
— Конечно, я буду любить его, как родного сына, — пообещал он. — Однако как малыш похож на тебя!
Граф Роберт кивком подозвал своего единокровного брата и заставил того взять ручку ребенка.
— Ты будешь гордиться племянником, Вильгельм, — рассмеялся он. — Посмотри, как он уцепился за твой палец! Сильный вырастет парень!
— Вот так всегда, — ласково сказала Герлева. — Схватит так, будто никогда уже не выпустит.
Она хотела рассказать графу о вещем сне, но не осмелилась, стесняясь присутствия всех этих знатных господ.
— Сильный мальчишка, — пошутил Вильгельм. — Придется, видно, нам поостеречься, когда он подрастет.
Граф Роберт вынул меч из ножен.
— Если он — мой настоящий сын, то будет воином, — сказал он и положил меч в колыбель рядом с ребенком.
Сверкание драгоценных камней привлекло внимание младенца, и он, перестав тянуться к нашейной цепи графа, мгновенно схватил крестообразную рукоять меча. Дуксия, которая держалась позади, совершенно ошеломленная от такого изобилия знати в своем доме, едва подавила крик ужаса при виде сверкающей стали, оказавшейся рядом с маленькими ручками внука. А Герлева улыбалась.
Увидев, как крепко держит дитя рукоять меча, присутствующие бароны разразились взрывом хохота.
— Разве я не говорил? — настаивал граф Роберт. — Из него выйдет воин, клянусь Господом!
— Скажите, его уже крестили? — ласково спросил Эдвард.
— Месяц назад, в церкви Святой Троицы, — ответила Герлева.
— А как нарекли? — поинтересовался Роберт Ю.
— Вильгельмом, милорд, — ответила женщина, скрестив руки на груди.
— Вильгельм Воин! — засмеялся граф.
— Король Вильгельм, — едва прошептала Герлева.
— Вильгельм Бастард! — пробормотал лорд Белесма еле слышно.
Герлева незаметно взяла за руку графа Роберта. Они стояли, нежно глядя на своего сына Вильгельма, которого у колыбели нарекли Воином, Королем и Бастардом, а дитя восхищенно гукало над новой игрушкой, держа крошечными пальчиками тяжелую рукоять меча.