Дина кивнула. Она стояла возле кровати, глядя на свою мать. Ей столько нужно было сказать маме, теперь она понимала, что они никогда по-настоящему не общались. Она совсем не помнила ранние годы своей жизни до смерти отца. Казалось, жизнь началась с того момента, как они переехали в дом деда, где он безраздельно правил и не давал развиться нормальным отношениям между матерью и дочерью.
Если бы что-нибудь можно было изменить! Дина упала на колени перед кроватью и прижала неподвижную руку матери к своей мокрой щеке.
— Прости меня, мама! — прошептала она.
— Что значит: ты возвращаешься сегодня в колледж? Мы только что похоронили твою мать. Так не подобает поступать!
Похороны, начавшиеся в половине одиннадцатого, уже закончились, но местная знать, приглашенная в дом, все еще толпилась в гостиной. Гам пили чай, закусывая сандвичами с тунцом и тыквой, и приглушенными голосами говорили о трагедии, которая постигла их любимого священника и его семью.
— Извини, дедушка, но я уезжаю. Я заказала такси, чтобы доехать до станции.
— Так отмени заказ! Здесь много людей, которые хотят поговорить с тобой.
— Я не хочу с ними разговаривать.
— Они пришли, чтобы отдать последнюю дань уважения твоей матери. Ты должна быть с ними!
— Нет, — сказала Дина. — Я ничего им не должна. Они здесь не ради меня, они здесь ради тебя. Ты с ними и разговаривай. А я возвращаюсь в колледж.
— Дина! — его лицо помрачнело. Впервые он получил отпор. — Я не потерплю такого поведения!
Дина смотрела на него со все возрастающей ненавистью. С тех пор как она покинула дом, все увиделось ей в другом свете. Теперь, снова проведя пять дней под его крышей, она думала только о том, как выбраться отсюда. Не было в этой атмосфере ни уюта, ни понимания, только мрак, тяжкие обвинения. Теперь боль помогла ей проявить смелость, о которой она и не подозревала.
— Дедушка, я возвращаюсь сегодня в колледж, что бы ты обо мне ни думал.
Ей показалось, что он сейчас ударит ее, таким черным от злости стало его лицо. Но дрожь прошла по его телу, и он остался бледным, жестким, похожим на дерево, в которое ударила молния.
— Да простит тебя Бог, Дина, — холодно сказал он.
В третьем часу Дина вернулась в свою квартиру. Бравада покинула ее, чувство обиды и стресс последних дней, траур и похороны полностью опустошили ее душу. Она вошла в квартиру, не надеясь кого-либо там встретить, бросила сумку на пол около дивана и прошла в кухню, чтобы приготовить необходимый ей сейчас кофе.
— Ну, как это было?
Голос, донесшийся из коридора, заставил ее вздрогнуть и обернуться. Там стоял Нейл, облокотившись о косяк двери.