После этого сообщения последовало долгое молчание. Комиссар Руссель поудобнее уселся в своем кресле.
— Согласен. Но какое отношение это имеет к «Мюзеуму»?
— Отношение — эти два человека, — сказал Осмонд, продолжая показывать фотографии на своем аппарате. — Вот — Ив Матиоле, биохимик. Он сменил Аниту Эльбер в Комиссии по разработке школьных программ. Это означает, что он будет иметь право оценивать учебники для французских учащихся. Это главные стратегические вопросы американских креационистов: проскочить в официальные инстанции, чтобы протолкнуть свои тезисы. У них есть один неотразимый аргумент: во имя свободы слова в школе должны изучать в равной мере как дарвинизм, так и креационизм.
— Так, возможно, он убил Аниту Эльбер, чтобы занять ее место? Это уж слишком! — возмутился комиссар Руссель.
— Все не так просто, конечно, — умерил его пыл Осмонд. — Мы знаем, что эти люди идут к цели тайно и создают огромное число организаций, чтобы не концентрировать внимание на одной. И повсюду ищут, куда бы вклиниться, где они могли бы оказать влияние. — Осмонд указал на еще одно лицо, круглое и красное: — А это Жак Руайе, биолог. Он сменил Мишеля Делма во главе Научного общества. Я напросился на приглашение на их пресс-конференцию, что была вчера: Руайе ясно дал понять, что он подвергает сомнению некоторые основы современной науки. Кароль Фриман тоже там присутствовала.
— Хорошо, согласен, — сказал Руссель. — Они все собрались в воскресенье утром в протестантском храме. Это не преступление, насколько я понимаю! Я не могу арестовать их только потому, что они исповедуют свою религию!
— Вы должны понять, комиссар, — вмешался отец Маньяни, — что эти религиозные движения не отступают ни перед чем, чтобы протолкнуть свои идеи. Они утверждают, что христианская цивилизация в опасности. И следовательно, считают себя единственными законными защитниками. И если они прибегают к силе, то лишь потому, что, мол, это их единственный выход. Сам Иисус разве не прогнал торговцев из храма бичом? Они считают себя как бы вооруженной рукой Христа.
— Согласен, святой отец, — сказал Руссель. — Но теперь вы можете мне сказать, кто из них совершил эти убийства?
— Минутку, — вмешался Осмонд. — Те, кого вы видите здесь, — это мозговой центр. Но не исполнители. Мы точно уверены в одном: их убийца знает «Мюзеум» как свои пять пальцев. А теперь Марчелло Маньяни и я можем сказать еще одно: это ученый.
— Эта серия убийств подчиняется определенной логике, — дополнил священник. — Логике одновременно научной и символичной. Каждое убийство предназначено для того, чтобы заставить нас задуматься над одним основным учением: теорией эволюции Дарвина.