Марчелло Маньяни тоже сидел один перед своим ноутбуком и в десятый раз детально рассматривал трехмерную анимацию, которую он сконструировал, нарисовав траекторию метеорита в пространстве. Каким же все это казалось теперь смехотворным… Смерть Мишеля Делма глубоко потрясла его. Кто мог дойти до такого безумия, чтобы разработать план убийства человека таким жестоким способом?
Когда он подошел к телу, чтобы прочесть над ним молитву, он заметил на лице директора следы ударов. Можно было утверждать, что он с недюжинной силой был поднят и перенесен из своего кабинета в автоклав. Как похититель или похитители могли совершить это? В саду было полно народу и, главное, два офицера полиции, которых он заметил, когда шел на встречу с Делма. Убийцы не могли пойти на такой риск… Но полицейские ничего не увидели…
Его размышления прервал Питер Осмонд, который вошел в зал Теодора Моно и уселся перед ним. Американец вглядывался в его лицо, словно пытаясь найти на нем малейшие следы хитрости.
— О чем вы думали? — вдруг спросил он.
— Я полагаю, Питер, — ответил отец Маньяни, не изменяя своей обычной вежливости, — догадаться нетрудно. Я думал о Мишеле Делма. Об этом ужасном преступлении.
— И кто, по вашему мнению, совершил его?
— Об этом я знаю не больше, чем вы. Но кто бы он ни был, он должен быть человеком, абсолютно лишенным разума… Сначала смерть Аниты Эльбер, потом смерть Мишеля Делма…
— И смерть Хо Ван Ксана…
Отец Маньяни озадаченно поднял брови:
— Но то был несчастный случай…
Питер Осмонд покачал головой:
— Я хорошо осмотрел здание. Повреждения от взрыва весьма значительны. Следовательно, утечка газа была большая. Вы верите, что Хо Ван Ксан спокойно оставался в кабинете, когда весь этаж был загазован? Невозможно!
Отец Маньяни посмотрел на Питера Осмонда с изумлением, спрашивая себя, как же сам он мог пройти мимо такого очевидного факта.
— А служитель зверинца?
— Это еще одно преступление, выдаваемое за несчастный случай. Я в этом убежден.
— Но это ужасно…
— И очень опасаюсь, что это не коней.
Отец Маньяни взглянул на собеседника более сдержанно.
— Зачем вы все это рассказываете мне?
— Мне нужны данные. Марчелло. И эти данные я один не соберу. Вы же, напротив, с поддержкой своих… друзей… сможете их раздобыть. Итак, я говорю вам все, что мне известно, а вы — то, что узнаете через ваших начальников. Услуга за услугу.
Отец Маньяни какое-то время помолчал. Взвешивал все «за» и «против». Его глаза блеснули хитрецой.
— Мне казалось, что мы были, как бы сказать, врагами?
Осмонд подумал, прежде чем ответить.