Там одиноко попивал винцо и доедал бараньи мозги с горошком светлобородый малый лет двадцати. На нем был странного покроя кургузый пиджачок, из-под ворота вылезали хвосты красного шейного платка.
Константинов поднялся и осенил себя крест-ным знамением. Пальцы тряслись. Пришлось, как учил Минька, умевший молитвой прогонять похмельную дрожь, призвать на помощь архангела Михаила, избавителя от трясовицы. Для того чтобы совершить задуманное, нужна была твердая рука.
— Я со спины зайду, — тихо сказал он половому, — а как схвачу, ты вот сюда его бей, в шею. Понял?
— Ага.
— Сразу обмякнет.
Для наглядности Константинов легонько потыкал себя кулаком в кадык, в напрягшееся от волнения адамово яблоко, и начал маневрировать по зале, делая вид, будто интересуется развешенными на стенах литографиями. На одной из них изображена была оседлавшая черепаху дикая баба с копьем, в юбочке из пальмовых листьев — Америка. Груди у нее торчали в стороны, острые, как у ведьмы.
Светлобородый допил вино, собрался встать, но Константинов не дал. Он смело облапил его сзади, упираясь подбородком ему в плечо, усаживая обратно на стул, а половой подскочил, ударил, куда было велено, и попал Константинову в глаз. Светлобородый вырвался, еще добавил — уже по уху, и, опрокидывая стулья, сиганул к выходу. Константинов за ним.
Он был совершенно уверен, что половой тоже бросится в погоню, а то и кликнет с собой всю трактирную команду, но спустя пару минут, оглянувшись на бегу, обнаружил, что преследует преступника один. На улице было безлюдно, фонари горели через три на четвертый.
— Стой! — без особой надежды крикнул Константинов и с удивлением заметил, что светлобородый внял призыву, остановился.
Да мало того, что остановился, еще и пошел навстречу — сперва медленно, потом все быстрее и быстрее. Вокруг по-прежнему не было ни души. Светлобородый приближался, размахивая кулачищами. «Убьет!» — подумал Константинов и что есть духу рванул в обратном направлении.
Теперь уже он спасался бегством, а его догоняли. В таком порядке пробежали квартал, Константинов хотел юркнуть в трактир «Америка», но дверь успели запереть, на крик о помощи никто не вышел, и он, задыхаясь, повернул направо, где находилась полицейская будка, которая почему-то оказалась пуста. Заманить преследователя в западню не удалось. Пробежали мимо. Светлобородый настигал, все ближе и громче стучали его башмаки. Он ни разу не подал голоса, не обругал, не чертыхнулся, и от этого делалось еще страшнее. Собрав последние силы, Константинов наддал ходу, но светлобородый был уже в двух шагах. Он резко выбросил вперед руку и ладонью припечатал Константинова промеж лопаток.