— Что, навоевался?! — радостно встретил Галицкого на пороге общежития Володя Штам, старший милиционер их отделения. — О, да ты, я вижу, еле ноги волочишь. Трудная ночка была, тезка, а?
— Устал малость, — нехотя согласился Владимир.
Поставив в пирамиду винтовку, он, не раздеваясь, опустился на койку:
— Как думаешь, в столовке что-нибудь осталось?
— Сейчас устроим, — ответил Штам и вышел за дверь.
С Володей Штамом Галицкого связывала давняя дружба. Они вместе учились в коммерческом училище в Питере, там встретили революцию, вместе мечтали о будущем. Потом их пути разошлись, несколько лет они не виделись... Уже во Владивостоке, собираясь как-то вечером на операцию, Владимир вдруг увидел в дежурке чью-то угловатую спину. Он сразу же узнал Штама, хлопнул парня по плечу. Тот сердито обернулся, но сразу же полез обниматься.
В тот же день Штам сказал Владимиру доверительно:
— Послан сюда из партизанских отрядов, из Анучино. Смекаешь, что такое владивостокская милиция?!
Через Штама Галицкий разыскал Сашу Манюшко. Она тоже когда-то училась в том же коммерческом, только была двумя классами старше. Оказалось, что Саша ведет в городе работу среди молодежи, создает комсомольские ячейки. Манюшко, как только они встретились, предложила Галицкому съездить за комсомольской литературой в Благовещенск.
— Дело это трудное и, сам знаешь, не безопасное. Придется ехать через Харбин, а там — осиное гнездо контрреволюции. Но ты выполнишь это поручение, ты смелый...
Конечно, он съездил в Благовещенск и все обошлось, как надо.
Мысли путались. В полусне Владимир скинул с себя шинель и сапоги, снова упал на койку.
Возвратившийся Штам застал его уже спящим. Постояв секунду у кровати товарища, он, стараясь не шуметь, поставил на тумбочку кружку с дымящимся кипятком, котелок с кашей и отошел к столу.
Надтреснутым тенорком заверещал на стене телефон. Штам досадливо поморщился, быстро подошел к аппарату.
— Сколько людей в общежитии? — спросил голос дежурного по участку.
— А я считал? Ну, человек десять, все отдыхают, с ночной пришли...
— Вот что, Штам, ты не остри, не время! — отрезал дежурный. — Немедленно подними всех, вооружи винтовками и бегом на угол Светланской и Суйфунской. Там что-то каппелевцы затевают, толпу собрали. Ты — старший. Действуй!
— Подъем! — гаркнул Штам. — Тревога!
Милиционеры вскакивали с коек, с полузакрытыми глазами торопливо одевались, натягивали сапоги.
— Тезка, ты не пойдешь, — наклонился Штам к Галицкому, — останешься здесь. Досыпай-ка свое...
— Это еще почему?
— Таков приказ! — резко сказал Штам. — Тебе ночью снова работать в опергруппе. Поэтому отдыхай!