— Копейка трудовая, — защищался Сафонов. — Рубль сбереженный все равно что рубль заработанный.
Сашка всю получку отдал отцу, но к матери она попала ополовиненной. Что это, действительно, с батей?
Сафонов много лет собирал домашнюю библиотеку и вдруг решил продать. Нашел покупателя, с Сашкой вместе грузил книги, при сыне вел расчет, а от матери утаил несколько сотен. Дела...
* * *
На совести Василия Михайловича до сих пор не было ни одного нераскрытого преступления. Нет, одно-то было. Но его никто всерьез не принимал: это когда в бане поселка две шайки украли. Но теперь другое дело. Вот уже третий месяц кто-то постоянно угонял личные мотоциклы с улиц его участка. Через несколько дней эти мотоциклы находили в бог знает каком конце города. Кто же этот похититель? Для чего он совершает свои таинственные кражи? Не стоят ли за ними более тяжкие преступления?
Двадцать пять тысяч человек проживает на территории участка. Но про всех людей, отбывавших наказание, Сафонов все знает: где родился, с кем водился... Не так уж их и много. А тех, кто у Сафонова на подозрении, и того меньше. А кому он совсем не верит — раз, два... Нет, один сейчас такой человек — Жуков. На работу вроде устроился, но это такая работа... Никто за ним не следит: ночной сторож, дежурство через сутки. Пьянствует Жуков сверх всякой меры, на такси разъезжает, одевается не по карману.
Жуков был навеселе, когда открыл дверь Сафонову. Чуть помедлил в дверном проеме, загораживая спиной свет с кухни, потом, словно решив для себя что-то, вежливо пропустил участкового в квартиру. У Жуковых было чисто, уютно. Но сам хозяин ходил по комнате в измазанных грязью сапогах. На кухне горел газ, но на конфорке ничего не стояло. Очевидно, Жуков только пришел домой, не успел переодеться и даже поставить чайник.
Сел Жуков первым. «К окну, чтобы мне смотреть на него против света», — определил Сафонов. Значит, волнуется и хочет скрыть что-то. Но разговор пошел самый благодушный. Должно быть, предугадывая вопросы, Жуков рассказал и о работе (надо бы найти поинтересней), и о своих выпивках (корчевать такие привычки сил не хватает), и о прекрасных заработках жены-портнихи. Рассказал Жуков обо всем этом, удовлетворенно глянул на участкового и решил вроде подвести черту:
— Погода что-то никак не установится.
Сафонов поддержал невинный разговор.
— Погода — женского рода, вот она и изменчива, — потом серьезно добавил: — Но над нами не каплет. Так же как над Кухтарем. Взяли его вчера в Сормове.
— Да ну! — с наигранным испугом произнес Жуков. — Но сейчас ведь без причины не берут. Не то что до 1953 года... Меня тогда, помните, сколько раз за здорово живешь — в предварительное заключение. Только последний случай был правильный. Помните?..