И еще кое-что понял он. На самом деле Солдафону наплевать на Долг, на бойцов капитана Глеча, на монолитовцев и этот город. Они с доктором и Полковником остаются здесь только потому, что последний чего-то ждет.
* * *
Никита выбрался на поверхность посреди молодой сосновой рощи, через заброшенный блокпост, который когда-то скрывал один из выходов подземного комплекса. Здесь было пусто и тихо – ни людей, ни зверья. В шкафчиках он нашел заплесневелые спецпайки, консервы и герметично закупоренные бутылки с минеральной водой, такие древние, что этикетки на них полностью выцвели. Но вот оружия не было нигде.
Его шатало от усталости, ноги подгибались, глаза закрывались сами собой. Завернувшись в драную шинель, которую нашел под лавкой, Никита лег и надолго заснул. На рассвете, то и дело разражаясь сухим, режущим горло кашлем, пересек рощу, обошел болото, миновал гряду невысоких холмов – и увидел реку. Он никогда не бывал здесь раньше, не знал этих мест. На крутых обрывистых берегах росли деревья, вода бурлила, быстрое течение несло островки пены, ветви и целые стволы. И вздувшиеся трупы – крыс, слепых псов, кабанов, людей… Очень много мертвых тел.
Некоторое время Никита недоуменно разглядывал эту картину, а потом вспомнил о выбросе, произошедшем, когда он находился в подземном вокзале. Это был явно необычный выброс. Может, обилие трупов – одно из последствий?
Редкие сизые облака ползли по небу, ветер шевелил кроны, листья облетали с ветвей, кружась, падали на землю и в воды реки, на сотни крысиных трупов, среди которых темными островками плыли тела более крупных животных. Что-то было не так, что-то изменилось. Никита не мог понять, что именно, но ясно ощущал перемену, чуял ее в воздухе, в стволах деревьев и падающих листьях, в небе над головой и почве под ногами. Зона будто сменила обличье, стала иной, незнакомой.
Кое-как сориентировавшись, он направился вдоль реки в сторону, противоположную Припяти. И спустя долгое время увидел впереди подъемный мост. На берегу, по которому шел сталкер, стояла двухэтажная будка из светлого кирпича, с треугольной крышей, железной лестницей и балкончиком. Рядом виднелся открытый джип, весь ржавый, с пробитыми колесами, дальше лежали ящики и остов грузовика. Возле постройки проходила асфальтовая дорога, очень старая, вся в трещинах и проломах, сквозь которые проросла трава.
Пригоршня встал возле покосившегося столба у стены будки, огляделся и понял, что перебраться на другую сторону не выйдет.
Узкий решетчатый мост на том берегу был поднят. За ним – холмы с деревьями и уходящий в глубь территории бетонный туннель. У основания моста виднелся какой-то механизм, Никите показалось даже, что он различает выкрашенное бурой краской колесо штурвала, при помощи которого опускается решетчатая балка. Встав на самом краю, он посмотрел вниз. Можно, конечно, нырнуть… Но вода холодная, а течение очень бурное. Противоположный берег отвесный, забраться будет трудно, а Никита давным-давно не ел и вообще чувствовал себя плохо.