Узел 9.0.
22 ноября 1944 г.
Приказания Верховного Главнокомандующего в военное время выполняются в срок и со всей душой. То же самое относится вообще ко всем приказам и на всех уровнях военной субординации. Если солдат отказывается исполнить приказ офицера, офицер имеет право пристрелить его на месте. Если он не отказывается, но исполнить приказ не может – значит, он должен умереть в процессе его исполнения. За три с лишним года войны в Советском Союзе было арестовано, разжаловано, смещено такое количество старших и высших офицеров, которого хватило бы на довоенную армию какой-нибудь уважаемой европейской страны. Те, которых это, благодаря таланту и фортуне, не коснулось, относились к вечно висящей угрозе как к дополнительному стимулу. Да и не только в страхе было дело. Дело было в ощущении себя равным другим людям. Получение приказа не унижает военного. Его унижает несоответствие между тем, что он обязуется делать, и тем, что он фактически делает, – что видно со стороны. Пытался и не смог – это одно. А взял на себя ответственность, мужественно отдал честь… и все, пошел иными делами заниматься – это совсем другое. Это значит, что ты – дешевка.
Генералов не расстреливали уже довольно давно, но начинать в пятьдесят-шестьдесят лет карьеру почти заново (если даже тебе дадут такую возможность) было немногим хуже смерти. Многих система естественного отбора уже коснулась тем или иным боком, остальным приходилось всегда чувствовать ее за своим плечом. В начале войны Гордей Левченко, к примеру, был арестован за поражение в Крымской оборонительной операции. Для него, к счастью, все закончилось благополучно, потому что Верховный в глубине души сам признал ошибочным решение назначить замнаркома ВМФ, человека, не имеющего понятия о сухопутной войне, командующим войсками в Крыму. Координировать флот с армией нужно было каким-то другим способом – но понимание этого пришло слишком поздно. Но, в общем, все нормально для него закончилось, в отличие от тысяч моряков и пехотинцев, осколки чьих костей до сих пор вымываются из песка крымских пляжей. Арест на неделю, разжалование и медленное возвращение к прежним званиям и уровням ответственности. Похожая судьба была у многих, включая даже пару командующих фронтами. Арест, унижения, крики «Вставай, падла!» по ночам, сопровождающиеся пинком в бок. Выпущенные расценивали свободу как временную и держались за нее зубами. Не посаженные пока относились к ней в значительной степени так же.
Все это служило одной цели. Невыполнение приказа было Не-Мыс-Ли-Мо. Именно так, с заглавной буквой для каждого отдельного слога. Если человеку отдавался приказ тем, кто имел на это право, то проигнорировать его, не исполнить по своим личным причинам было можно. Но только один раз – потому что следующий приказ бывшему генералу отдавал бы уже не командующий высшего звена, а начальник расстрельной команды. Наглядные примеры было найти настолько нетрудно, что каждый знал – он просто будет следующим. И делал то, что делать было надо.