Ольгу разбудил протяжный звук, будто бы кто-то тяжело вздохнул этажом выше. Девушка широко раскрыла глаза и уставилась в темноту. Несколько минут она лежала, прислушиваясь, но больше ничего не уловила. Однако звук не приснился, в этом Ольга была уверена. Ей снились совсем другие звуки. В основном это были вопли, рычание и треск автоматов. Каждую ночь вот уже несколько лет подряд. И сколько бы раз за ночь Ольга ни просыпалась, каждое новое погружение в сон запускало вечный «ролик» сначала. Даже если Ольга наутро не помнила своего сна, она могла бы поклясться на полиграфе – снилось то же, что и всегда. В первые полгода, просыпаясь после очередного кошмара, Ольга плакала, даже билась в тихой истерике, но затем привыкла, а через год и вовсе перестала обращать внимание на сны. Вернее – сон. Один и тот же каждую ночь. Человек ко всему привыкает. Особенно человек, прошедший испытание Зоной.
Ольга закрыла глаза и почти сразу вновь очутилась в том погожем апрельском деньке...
...За окном экскурсионного автобуса мелькали весенние пейзажи, какие-то строения и дорожные развязки. Люди в автобусе были немного возбуждены, Ольга слышала ровный гул бесед и смешки.
В глаза Ольге вдруг бросился дорожный указатель. «ЧОРНОБИЛЬ». На фоне внешне нормальной, цветущей весенней природы и пронзительно голубого неба указатель со зловещей надписью выглядел вовсе не страшно. Обычно. Безобидно.
Автобус вырулил на парковку перед институтом, с посещения которого начинались все экскурсии в Зону отчуждения. Об этом туристов предупредили еще в Киеве, но все равно кто-то уточнил у парнишки-экскурсовода: «Куда мы приехали?» Экскурсовод, его звали Саша, отвечал на все вопросы терпеливо и доброжелательно. Парень, кстати, был симпатичный. Впрочем, Ольге в тот момент было пятнадцать, и все парни от семнадцати до двадцати вызывали у нее крайнюю симпатию.
Саша вышел из автобуса и предложил туристам тоже выбираться на свежий воздух. Кто-то, покинув салон, начал опасливо озираться, как ее мама, кто-то оглядывался с любопытством – это была Ольга, а, например, отец не смотрел по сторонам, он с затаенной грустью уставился на табличку справа от входа. В этом учреждении когда-то давно, только-только окончив институт, он работал.
Собственно поэтому, когда Ольга предложила съездить на экскурсию в Зону, он не покрутил пальцем у виска, как это сделала мать, а согласился. Не сразу, выдержав для проформы паузу, но согласился. Ольга подозревала, что он давно хотел это сделать, но по каким-то причинам никак не мог решиться приехать туда, где был когда-то счастлив.
