Имея это в виду, попробуем коротко возвратиться к началу разговора. Некоторая отвлеченность иных суждений, высказанных в ходе беглого разбора романа — сочинения самой высокой художественной пробы и горькой, в который уж раз отчаявшейся понять человека, скорбно иронической мысли, — отвлеченность эта кажется мне все же допустимой. Главным образом потому, что роман этот, по важнейшей своей составляющей, нескрываемо философский. И уж коли искать, как обыкновенно принято, ему подобающий ряд, то место его мысли расположено, кажется, неподалеку от библейского мифа о творении Столпа или близ смиренномудрого “Расёмона” Куросавы.
Ибо мысль романа Ивашкявичуса — о пронзительной нужде человека в ладе сердца и в примирении ума и взгляда, о тягостно поучительном уроке терпимости к любому — даже нестерпимо чужому — голосу. А еще его мысль об обманчивости нравственного зрения человека, из последних сил тщащегося занестись умом перед себе подобными. Упорствующего задорно кичиться перед ними преимуществами своего, единственно верного видения жизнеустройства. Всех же неподдающихся запросто убеждать в его преимуществах напором мощной военной силы.
Мысль, как видим, проста, цельна и внятна. Именно она, по обиходной видимости такая доступно близкая, добываема людьми незапамятно издавна и, как правило, непомерной ценой. Но беда в том, что добывается она обыкновенно не ради обретения душой бескорыстного блага любви, а ради суматохи самоутверждения или в пылу одоления соперников по нравственному самоусовершенствованию. А потому и движется к обретению и добыче, все оскальзываясь, все безуспешно. Или, в лучшем случае, успешно по-сизифовски — лишь на краткий миг.
Владимир Холкин.
Великий Новгород.
Старые погоны: возвращение Арсения Несмелова
Арсений Несмелов. Собрание сочинений в 2-х томах. Вступительная статья
Евгения Витковского. Составление Евгения Витковского, Александра Колесова, Ли Мэн, Владислава Резвого. Комментарии Евгения Витковского и Ли Мэн. Владивосток, “Рубеж”, 2006. Т. 1 — 560 стр. Т. 2 — 732 стр.
Что же, бросим курить. Простокваша и йод.
Больше нечего ждать. Жизнь без радуг. Без премий.
И бессонницами свою лампу зажжет
Отраженная жизнь, мемуарное время.
Арсений Несмелов, Из сборника “Без России”.
Когда в ноябре прошлого года на московском представлении несмеловскогодвухтомника Евгений Витковский сообщил, что уже после сдачи этих книг в производство неожиданно и закономерно начал складываться третий том собрания, зал ответил аплодисментами. Потом один из составителей, Владислав Резвый, начал читать неизвестные стихи Арсения Несмелова, найденные недавно в малодоступных харбинских газетах 20-х годов. Тут и прозвучало безыскусное: “В бегущих ветвях на юру / Бумажно белеет березка, / И я никогда не умру, / И это, как молодость, просто”.