Вдруг откуда ни возьмись явился куратор Майский. По ящику сообщил, что “Оранжевый мальчик” якобы украден, а также намекал на мое прошлое. Я, собственно, прошлого не скрываю, но Майский мэра обслужил. Всем понятно, что выпад политический. И показал картинки. Я сразу сел звонить. Юля меня подвела: на куратора у нее выхода не было. Всю неделю настроение было паршивое, пока у Майского в галерее крыша не рухнула. Он подумал плохое и снова в телевизор сунулся: криминальные элементы лезут в культуру. Сам ты элемент! Я пригласил Майского в свой фонд, принял по-царски, предложил помочь с ремонтом. Этот больной на всю голову кривлялся, благодарил, а на пороге вдруг объявляет: “Ганшин мой друг, меня за него чуть жизни не лишили, картин его тебе не видать, даже не мечтай”. Ну, это мы еще увидим!
Картинки у Майского были уже последние, Ганшин действительно бросил писать, потому что рисование картинок не приносило этому гордому человеку денег. Это более чем странно, потому что за одну из его картин, “Городовой”, мне давали 15 тысяч долларов. В настоящее время Ганшин благополучно работает дизайнером на мебельной фабрике, и картин его в свободной продаже практически не встречается.
Певец закрыл папку, уронил ее на пол и задумчиво подошел к пианино. Хотелось петь.
6
Анна никак не могла успокоиться из-за диспетчера. С Петровичем она примирилась, поняв, что человек был не в себе, но диспетчер замолчал. Больше не разговаривал, а только смотрел. Взгляд был тоскливым, как у больной собаки. Кроме того, должна была прийти Сашка, а как оправдываться за порезанную картину, Анна не имела понятия.
Дочь явилась сама не своя. И только сели за стол чай пить, как явился Петрович.
— Олег Петрович Зубов, — представился он на пороге.
— Только этого не хватало, — вскочила Александра. — Вам тут делать нечего, Олег Петрович! Идите, откуда пришли.
Анна оцепенела от Сашкиной дерзости.
— Если вы из-за картины…
Старик сморщился, как от зубной боли, но решительно снял ботинки, прошел в кухню и сел на табурет.
— Я Анне Григорьевне уже говорил, что готов компенсировать ущерб…
— Да? — удивилась Сашка. — И чем же?
— Ну… в общем… Как скажете…
— Вы нам полсада сожгли, — заявила Сашка. — Квартиру разгромили. Лишили ребенка отца. Майского завезли в лес… И после этого заходите в дом как ни в чем не бывало! Чем вы собираетесь это компенсировать?
Петрович потерянно оглянулся на Анну, а Сашка продолжила:
— Ну да это ладно, дело прошлое. Сейчас другое. У вас семь картин Ганшина.
— Шесть. Одна копия.
— Вы же взрослый человек, — тихо проговорила Саша. — Это авторский повтор, сделанный самим художником. Та же самая картина. Той же кистью, той же рукой. Поймите, это не подделка.