Завершая теперешний разговор, ощущаю множество противоречивых чувств. С одной стороны, хочется провозгласить что-нибудь громкое, дерзновенное вроде: эти люди уже на пороге. Они входят в литературу. Они уже здесь.
И ведь правда! Трудно сказать, как сложатся судьбы в дальнейшем, но если для того, чтобы нам состояться, эпоха должна быть сложной, противоречивой, кровавой, то мы родились как раз вовремя.
И с другой стороны, что-то мне говорит: поживем — увидим… Главное, каждому из нас написать нечто такое, что будет интересным и за пределами возрастной группы — эта общность все равно ведь истончится и поблекнет в самое ближайшее время. Если автор не станет ограничиваться игрой в литературу — он будет ориентироваться не на сверстников. Скорее на классические образцы, как бы банально это ни казалось. Но пока айсберг молодой литературы в каком-то смысле однороден, и кто находится “на пике” в настоящее время — вопрос довольно-таки праздный. Вполне возможно, что те, по чьим произведениям будут, как остается верить, знать Россию начала и середины XXI века, еще не явили себя.
Орлова Василина Александровна — прозаик, эссеист. Родилась в 1979 году в селе Дунай Приморского края. Окончила философский факультет МГУ им. М. В. Ломоносова. Роман “Голос тонкой тишины” опубликован в журнале “Дружба народов” в 2001 году. Книги “Вчера” и “Стать женщиной не позднее понедельника” вышли в 2003 и 2005 годах соответственно. В “Новом мире” публикуется впервые.
1 Подробно об этих писателях можно будет прочесть в статье Валерии Пустовой о молодой “военной” прозе в № 5 “Нового мира” за этот год.(Примеч. ред.)
2 Издание Фонда социально-экономических и интеллектуальных программ (М., “Книжный сад”, 2004).
Анатолий Найман. Каблуков. Роман. — “Октябрь”, 2004, № 8—9.
У Анатолия Наймана замечательное писательское (а может, и не писательское, а мировоззренческое? философическое?) свойство, не то достоевское, не то христианское: ни на ком не ставить крест, ни из кого не делать кумира. Он всем верит — и никому не верит. В его мире любой способен на любое.
Найман великолепно понимает и мне (читателю) передает это понимание: мир, нравственный, человеческий, метафизический, совсем не то, что мир грубоматериальный, физический. Это в физическом мире разжали руку, отпустили камень, он и полетел по вычисляемой траектории вниз. В человеческом мире траектории движения — невычисляемы. Человеческий мир на то и человеческий мир, что он — свободен и непредсказуем. “Коготок увяз — всей птичке пропасть”, “сказавши „а”, говори „б”” — это все максимы не для человеческого мира.