Помощник дежурного по РОВД, небольшого роста сержант, фамилию которого Виктор не нашел нужным узнавать, привел его в изолятор временного содержания и поместил в камеру, с металлическим грохотом закрыл за ним на запор дверь.
Прислонившись спиной к стене, Виктор, как загнанный зверь, готов был завыть или даже удавить себя.
В камере, кроме него, никого не было, а поэтому он мог свои чувства не сдерживать и не скрывать.
Умышленно ударившись не очень сильно головой о стенку, он подытожил:
— Вот и приехали.
В его словах было столько боли, жалости к себе, которые мог бы понять только тот человек, который уже прошел его «школу» жизни. Как ему не хотелось горького повторения!
Постепенно он стал успокаиваться и решил случившееся осмыслить и попытаться ответить хотя бы самому себе на возникшие вопросы.
«Мотоциклист — хулиган-убийца, кто он такой и зачем ему надо было заваривать такой бордель?
Случайность или заранее разработанная операция? Кому она нужна? Постой, а не Бороды ли работа?» И сам себе ответил: «Если его, то хулиган должен был ударить ножом меня, а не Ирину. Борода отпадает, а вообще, черт его знает. Он насобачился такие финты выкидывать, о которых не только не подумаешь, но и не додумаешься. Не зря же сам Лапа с уважением отзывался о Бороде: «Борода не кубышка, а голова!», и при этом многозначительно поднимал вверх указательный палец правой руки. На основании чего Лапа сделал такой вывод, что его связывало в прошлом с Бородой, тот на эту тему не распространялся, а поэтому для Виктора осталось тайной.
Мысли его перескочили к следователю Подроманцеву Валерию Игнатьевичу, приступившему к расследованию его уголовного дела.
С ним они ездили на осмотр места происшествия, но осмотр ничего не дал, кроме того, что они установили точное место преступления.
Виктор был благодарен следователю Подроманцеву за то, что тот не добивался от него признания в убийстве, за его тактичность.
Выписывая ему протокол задержания в порядке ст. 122 УПК РСФСР, Подроманцев заметил:
— Я сейчас не могу вас ни в чем обвинить, но имею основание подозревать в совершении преступления, а это не одно и то же. Поэтому только будущее поможет ответить на вопрос обоснованности вашего задержания. Я могу вас заверить, что если вы невиновны, как утверждаете…
— Да, я так утверждаю и буду утверждать, — перебив следователя, заявил Виктор.
— …то мне придется извиниться перед вами за необоснованное задержание. Извинение примете? — улыбнувшись, закончил следователь.