— Как это верно, — выдохнул Ред прямо в ухо. — Ты смотришь так глубоко, крошка.
Кэтрин довольно кивнула, черты ее лица излучали восхищение, на губах играла улыбка.
Отец не мог слышать содержание их разговора, но ему не понравилась заметная интимность их шепота. Он горько рассмеялся, в выражении его лица смешались презрение и злоба.
— Непреднамеренно?! — воскликнул он. — Если ты ему веришь, ты еще более глупа, чем я считал. Не думаешь ли ты, — он с отвращением посмотрел на Реда, — что он стал бы тратить время, если бы ты не была моей дочерью? Карл стоит сотни таких, как он. Ты пожалеешь о своем поступке, Кэтрин, и очень скоро, — предупредил он. — Ты не можешь оставить прошлое в покое. — Скотт снова обратился к Реду.
— Я всегда выполняю свои обещания, Скотт, — мягко произнес Ред. — Возникают новые возможности, а не ты ли всегда учил, что за них надо хвататься обеими руками?
— Тогда ты согласен со мной, — хрипло заявил Скотт.
— Отец, пожалуйста, успокойся, — настойчиво проговорила Кэтрин. Выступавшая на его виске вена сильно пульсировала, и от тревоги за него она внутренне сжалась. И без напоминания Реда она знала, насколько сильна будет отцовская злость, но сейчас положение выходило из-под контроля.
— Замолчи! — крикнул отец. — Я поговорю с тобой позже!
— Твое сердце… — в тревоге начала она. Она должна сказать ему правду. Может, тогда ситуация не покажется ему такой ужасной. Было бы эгоизмом спасать свою гордость, рискуя здоровьем отца, решила Кэтрин, презирая собственную слабость.
— С моим сердцем все в порядке, негодяйка, — презрительно отрезал он.
Кэтрин ничего не понимала.
— Но… Ты, правда, считаешь, что с сердцем у тебя все в порядке? — выдохнула Кэтрин удивленно.
— А почему ты думаешь, что это не так, крошка? — включился Ред в их разговор.
— Но ведь доктор сказал, что он болен, и серьезно.
— Не смей обсуждать наши семейные проблемы! — категорично потребовал отец.
Но ведь я слышала, что сказал врач. Это вышло случайно, я не должна была это услышать. Кэтрин говорила про себя. С ее губ не слетело ни звука. И вдруг ужасное подозрение пронзило ее существо: Кэтрин ощутила, что она уже ничего не понимает.
— Я не должна была слышать, — громко произнесла она. В глазах, устремленных на отца, возник ужас. — Не должна?..
На лице Скотта Келвея появилось злобное выражение.
— Эта свинья уже заразила тебя… мою собственную дочь!