Рассел заметил, что она несколько минут бесцельно гоняет по тарелке креветку.
— Похоже, у тебя нет аппетита.
Зоя растерянно заморгала, поспешно наколола на вилку креветку и отправила ее в рот, но затем отложила вилку и посмотрела Расселу в глаза.
— Извини, но я действительно не хочу есть, я плотно позавтракала.
Рассел всмотрелся в ее лицо, чуть склонив голову набок. Зоя положила руки на колени и крепко сцепила пальцы, заставляя себя не отводить взгляда. Он молчал, и, чтобы прервать тишину, которая становилась все более напряженной, Зоя спросила:
— Здесь есть телефон? Мне нужно позвонить на работу и сообщить, сколько дней меня не будет.
— Я уже их предупредил.
— Ты не имел права говорить от моего имени! — Зоя рассердилась: сначала он поручает экономке сложить ее вещи без ее ведома, потом звонит к ней на работу — она видела в этом беззастенчивое покушение на ее свободу.
Рассел спокойно выдержал ее гневный взгляд.
— Я имел полное право предупредить твоих коллег, что у тебя будет настоящий медовый месяц.
— Настоящий? — взорвалась Зоя. — Да в нашем так называемом браке нет ничего настоящего! — Она выскочила из-за стола и заходила по кухне.
— Зоя, успокойся…
Почему-то примирительный тон Рассела и особенно его улыбка разозлили ее еще больше.
— Не смей надо мной смеяться!
Двигаясь с грацией пантеры, Рассел встал из-за стола и в одно движение оказался рядом с Зоей. Его лицо выражало смесь гнева и досады. Она зябко поежилась от внезапной близости его крупного тела.
— Думаю, тебе лучше лечь в постель. А то ты начинаешь капризничать.
— Капризничать?! — возмутилась Зоя. — Вот ты как это называешь? Ты притащил меня в эту глушь, в какой-то готический замок ужасов только затем, чтобы залезть ко мне под юбку…
Рассел покачал головой и прищелкнул языком.
— Ай-ай-ай, вот что делает с человеком алкоголь. Правильно говорят, что спиртное развязывает языки.
Зоя резко повернулась, зацепила стул, тот накренился, спинка задела стол, стол вздрогнул, стакан с недопитым вином опрокинулся, и вино разлилось по столу, стекая на пол. Стакан, из которого пил Рассел, скатился на пол и разлетелся вдребезги. Зоя не обратила на это ни малейшего внимания, но, когда Рассел преградил ей путь и она поневоле посмотрела на него, ее кожа покрылась мурашками: никогда еще она не видела Рассела таким рассерженным: челюсти стиснуты, на щеке дергается мускул. Щетина, отросшая за день, придавала ему еще более зловещий вид. Несколько секунд он молчал, по-видимому пытаясь совладать с собой, затем, не разжимая зубов, процедил:
— Зря ты так себя ведешь.