Для многих умов выражение «абсолютно идентифицированы» заключает в себе покой и удовлетворение. Абсолютность или иллюзия ее — это всеобщая цель. Если химик идентифицировал вещество, выпавшее в Европе, как песок из африканских пустынь, поднятый в воздух африканскими смерчами, то это успокоительное средство для всех раздражений, возникающих в тех далеких от действительности умах, которые должны находить отдых в представлении об уютном изолированном маленьком мирке, свободном от контактов с космической нечестивостью, защищенном от звездного коварства, нетревожимом межпланетными засадами и вторжениями. Единственная неприятность здесь заключается в том, что анализ химика, который многим умам представляется окончательным и авторитетным, не ближе к абсолютному, чем идентификация, произведенная ребенком, или описание, сделанное имбецилом…
Кое-что из этого я беру обратно: я допускаю, что степень приближения выше…
Выражение «абсолютно идентифицирована» основывается на заблуждении, потому что не существует никакой определенности, никакой гомогенности, никакой устойчивости, а только промежуточные стадии где-то между ними и неопределенностью, гетерогенностью и неустойчивостью. Не существует никаких химических элементов, кажется, можно принять, что Рамзи установил это. Химические элементы — это только еще одно разочарование в поиске позитивного как определенного, гомогенного и устойчивого. Если бы существовали настоящие элементы, тогда существовала бы и настоящая наука химия.
12 и 13 ноября 1902 года произошло крупнейшее в истории Австралии выпадение вещества. 14 ноября «лилась дождем грязь» в Тасмании. Конечно, она была приписана австралийским смерчам, но, согласно Monthly Weather Review, 32, 365, в эти дни на всем пути до Филиппин и до самого Гонконга стоял легкий туман. Возможно, что этот феномен и не имеет особого отношения к даже более грандиозному выпадению вещества, которое произошло в Европе в феврале 1903 года.
В течение нескольких дней весь юг Англии превратился в свалку — откуда-то.
Если бы вы захотели иметь мнение химика, хотя это всего лишь мнение химика, прочтите отчет о собрании Королевского химического Общества, состоявшегося 2 апреля 1903 года. Мистер Э. Г. Глейтон прочел доклад о каком-то веществе, которое выпало с неба и было собрано им. Объяснение с помощью Сахары применимо, главным образом, к выпадениям, которые происходят в Южной Европе. Дальше от этих мест, конвенционалисты чувствуют некоторое беспокойство. Например, редактор Monthly Weather Review, 29, 121, рассказывает о красном дожде, который в начале 1890 года выпал близ берегов Ньюфауннленда: «Было бы весьма удивительно, если бы это была пыль из Сахары». Мистер Клейтон сказал, что изученное им вещество было «всего лишь принесенной ветром пылью с дорог и проселков Уэссекса». Это мнение — типичный пример всякого научного мнения, или теологического мнения, или женского мнения — любое из них прекрасно, не считая того, чем оно пренебрегает. Наиболее милосердная вещь, которую я могу себе представить, — поскольку, я думаю, она дает нам более широкую возможность облегчить наши неприятности случайными проявлениями милосердия — это то, что мистер Клейтон ничего не слыхал о поразительном масштабе этого выпадения, когда оно покрыло Канарские острова. Сам я думаю, что в 1903 году мы прошли через останки какого-то превращенного в пыль мира. Эти останки произошли в результате какого-то древнего межпланетного диспута и с тех пор висят в пространстве как олицетворение красного негодования. Исходя из любого другого мнения, можно представить себе, что пыль из Уэссекса превращается в нечто провинциальное, когда мы рассматриваем ее.