Страдания компенсировали чистым горным снегом, — им набивали большие армейские термоса, чтобы по прилете заварить цейлонский чай или «Липтон» с бергамотом на нормальной, не хлорированной, воде. Ну и, конечно, огромные сумки с югославским печеньем и конфетами тащили в чагчаранские дуканы и сдавали там по максимальной цене (следствие труднодоступности высокогорного рынка). Как правило, эти продукты не были собственностью летчиков — товар добывали наземники, имеющие больше связей с магазином. Перед вылетом они прибегали на стоянку и просили летчиков сдать их товар по максимуму.
Борттехник Ф. в первый же «чагчаран» понял стратегию шмекерского рейса («шмекерить» на летном жаргоне — вести торговые операции). После двух с половиной часов тряски над морозными скалистыми вершинами, ухода от трасс ДШК (развернулись, но огневой точки не нашли — уже в следующие рейсы выяснилось, что пулеметы стояли в землянках с откатывающейся крышей), беготней от борта к борту с полными ведрами керосина, а потом и поездки в дукан, где мальчик при пересчете пятисот пачек конфет старался обсчитать борттехника — после всего этого обратный полет протекал в раздумьях с применением бумаги и карандаша. Борттехник прикидывал, сколько процентов с выручки стоит этот опасный рейс. Если одна пачка конфет принесла 26 афошек, то не будет ничего зазорного сказать, что сдал по 25. Нет, по 24. Через полчаса полета приемлемым казалось 22. Еще через час, когда обогнули место, где их обстреляли, — 20. Когда пара приземлилась с невырабатываемым остатком топлива в 50 литров, и хозяин сумки прибежал за своими деньгами, борттехник Ф., воняющий снегом и керосином, отдал ему пачку, перетянутую розовой резинкой, со словами:
— Сдал по 17.
И, глядя на вытянувшееся лицо торговца, пояснил:
— А ты что хотел? Сам сказал — по максимуму, но «Ми шестые» весь рынок затоварили. Вот это на сегодня и есть максимум. Хотел я одну афошку с пачки за труды взять, да постеснялся тебя грабить.
2.
Когда борттехник Ф. подсчитывал вырученную прибыль, к нему на борт заглянул лейтенант Л. Увидев рассыпанные на скамейке купюры, поинтересовался — откуда столько?
— Заработал, — важно ответил борттехник Ф.
Он коротко изложил борттехнику Л. схему получения прибыли.
— И, главное, все законно и морально. Это плата за наш риск. Наземник пригрелся возле магазина, ящиками конфеты берет, а нам — две пачки в одни руки!
— Вот, блин! — сказал лейтенант Л. — А я вообще ничего не беру с них. Но они, между прочим, неблагодарные свиньи — сдашь товар, отдаешь деньги, а они даже сто афошек не предложат на бакшиш.