Санни покачала головой и провела рукой по лбу. Если она хочет и дальше успешно выполнять работу, придется контролировать свою буйную фантазию, иначе есть шанс превратиться в одну из тех плаксивых женщин из ее квартала, которые разговаривали со своими геранями, словно из бутонов смотрели их покойные мужья.
Санни еще раз сосредоточенно взглянула на разрыхленные граблями дорожки в саду, проверяя, не следят ли за ней. Естественно, там никого не было. У охраны перерыв. Они сидели в своем домике у ворот и показывали друг другу мужские журналы. Гостей тоже ждать не стоило. В два часа ночи все общество развлекалось в клубах или на яхтах. Женщины, бродящие как зомби по бутикам, глядящие сквозь щелки глаз после лифтинга, скалящие зубы в вечной искусственной улыбке. Их единственной задачей был непрерывный смех, и они смеялись не переставая, как заводные зайцы Duracell.
Когда она смотрела на этих женщин в их кабриолетах, ей казалось, что существуют специальные курсы для правящего класса, в которых эти дамочки учатся всему, что нужно для жизни рядом с богатым мужем: как надевать и снимать бикини, хихикать, делать круглые глазки от удивления, как втягивать живот, когда трахаешься. Может быть, там учили и парочке антицеллюлитных поз, чтобы их избранники могли иногда оттрахать их на яхте перед парочкой друзей и при этом не было стыдно за вмятины и складки на бедрах.
Мужчины же казались Санни огромными жирными червяками, которые от денег и скуки сделались толстыми и тупыми. Она всегда вздрагивала, видя волосатые спины этих мужчин — огромных насекомых, которые хватали все длинноногое и блондинистое. Вот такие они. Сам их вид был билетом в этот цирк.
— В ложу для VIP-персон, — пробормотала она, — я войду через черный ход.
Она медленно взялась за ручку стеклянной двери, и дверь сразу поддалась. Санни улыбнулась. Сигнализация — маленькая черная коробочка у верхнего края двери — была выключена. Ловко изогнув затянутое в черный латекс тело, Санни изящным движением прошла в балконную дверь и направила луч фонарика на комоды и картины.
Коллекция была великолепной: современная живопись и фотографии Гельмута Ньютона с дарственными надписями. Длинноногие грудастые модели, вид спереди, сзади, среди ротвейлеров с эрегированными членами или просто непристойно глядящие в объектив. Санни больше интересовала живопись. Прямо перед ней, защищенная от света выступом стены, висела картина с изображением обнаженной девушки. Стройные ноги девушки были раздвинуты, и наблюдатель мог рассмотреть ее гладкое лоно. Девушка смотрела за край картины, словно хотела сбежать из рисунка, в котором была заключена. Санни ее понимала.