— Ну, дай я тебя оттрахаю, — взмолилась я. — Это же просто невыносимо.
— Здесь я решаю, что и когда делать, — деловитым тоном сказал Паоло, словно выбирая бутылки с граппой для своего бара или обсуждая рабочий план с барменами.
Мы немного подремали рядом друг с другом. Одна его рука спокойно лежала у меня на лобке, а другая покоилась на моей груди.
— Пойдем в душ, — сказал он наконец. Поразительно, но даже там он не снял очки. В душе не было ванной, только углубление в полу, выложенное той же плиткой, что и вся остальная ванная комната. От воды комнату защищала стеклянная кабинка.
Паоло оставил одну створку двери открытой и повернул меня к стене.
— Раздвинь ноги!
Он открыл кран, и из душа полилась сильная струя воды, которой он провел мне между ягодиц. Я знала, что сейчас будет, и, конечно, он направил мне струю на щелку, клитор набух под биением теплой воды. Я стояла у стены, как в душе Шарко, и Паоло убрал струю только тогда, когда я снова кончила — тихо и на этот раз устало.
— Я правда больше не могу, — запыхавшись, проговорила я, чувствуя напряжение в теле, болезненно отдающее в груди.
Я знала, что напряжение спадет только тогда, когда Паоло даст мне довести его до оргазма. Он ласкал меня не потому, что хотел сделать приятное. Это было похоже на тренировки в парке и чем-то напоминало борьбу, в которой он должен был выстоять. Обернувшись, я увидела его бледное нервное лицо. Душ он снова повесил на стену, сделав струю воды совсем слабой. Паоло странно выглядел под душем в очках, но я ничего не сказала.
Он опустился вниз, сел на пол в душевой кабине, вытянул ноги, так что они были уже в самой ванной комнате, и повернулся так, что его голова находилась прямо между моих ног. Он раздвинул ноги, его рука спустилась к члену, и Паоло начал мастурбировать, быстро и резко. Другой рукой он провел вдоль внутренней стороны моего бедра и начал ласкать мои половые губы. Я подозревала, чего он хотел, но ждала приказа.
— Помочись на меня, — сказал он тихо и уже не так властно, как раньше.
Я запрокинула голову, сосредоточилась на душе, немного согнула колени и попыталась ни о чем не думать. Когда я помочилась ему на лицо, струя была такой же теплой, как и вода из душа. Рука Паоло провела от яичек до головки, и в конце концов он кончил, коротко и хрипло вскрикнув, словно испугавшись во сне.
— Ты думаешь, он может только так? — спросил Юни, когда мы сидели на террасе в одном плетеном кресле и любовались сверху городом. Я покачала головой.
— Знаешь, не думаю, что ему так уж нравится, когда на него писают. И вряд ли он что-то вообще почувствовал, для этого в душе было слишком много воды. Я думаю, речь тут шла скорее об утрате власти. Он помешан на контроле. И при этом он настолько самоотверженный! Редко мне доводилось чувствовать, чтобы мне отлизывали настолько страстно. И он разбирается в женщинах. Он точно знает, как лучше трахаться. Какой ритм и скорость наиболее приятны женщине. Он точно знал, когда я хотела продолжить, и несмотря на все эти трюки «а-ля господин», он сразу же реагировал, когда я начинала дышать по-другому или хотела, чтобы меня ласкали иначе.