Андрей по молодости лет давно вырубился и спал, упав лицом в столешницу. Правая рука безвольно свисла к голенищу сапога, только пальцы нервно подрагивали. Не торопись, сын, не сейчас. Рано. Прямой угрозы пока нет, да и не хочется уходить с боем. Вот жить… жить очень хочется.
- Погоди, Михалыч, - через час у сотника тоже чуть заплетался язык. - Я понимаю - заточка, но полировка-то тут причём?
- Как причём? Да это, если бы ты знал, в нашем деле чуть ли не самое главное.
- Да ладно…
- Охота врать. Принеси, покажу наглядно.
- А и принесу! - Игорь упрямо мотнул головой и крикнул: - Евграфий!
- Кто?
- Чего лыбишься? Нормальное имя, раньше Евгением был.
На зов заглянул всё тот же участковый, отряхивающий с бороды хлебные крошки. Хлеб жрёт, сволочь. И крошит. А наши над ладошкой едят, чтобы ничего не упало. Хлеб… здесь есть хлеб?
- Граф, тащи сюда сабли!
- Шашки.
- Я и говорю - сабли! - сотник хлопнул по столу ладонью. - Пошевеливайся!
"Участковый" ушёл, и через приоткрытую дверь было слышно, как он копошится в пристроенном к дому крытом дворе. Нашу лодку вместе с поклажей притащили сюда? Вот, в принципе, и всё, что требовалось узнать. Не читать же профанам лекцию по технологиям металлообработки?
- Игорь, а давай выпьем?
- Давай. А за что?
- За баб!
- За баб не буду.
- Тогда вместо баб. А они пусть трезвые ходят.
Я единым духом махнул полный стакан (печень - прости!), и с идиотским смехом упал лицом в недоеденную курицу.
- Слабоват, - усмехнулся сотник и прикрикнул на появившегося "участкового". - Ну чего вытаращился? Неси этот хлам обратно.
Обидно, недавно сам расхваливал мои произведения, а тут обзывает. Припомню ещё, я злопамятный.
Но "граф" не ушел, было слышно, как он шагнул к столу и набулькал себе из кувшина.
- Игорь, а ведь это тот самый мужик, что в прошлом году группу Гамазина на ноль помножил. Его Витька узнал.
Хм… что-то не помню никаких групп и никаких Витек. Старый, наверное, стал, память подводит. Если только стычка с мародёрами в Грудцино? Неужели тогда одному удалось уйти? Хреново…
- Да понятно, что он сказки про Касимов рассказывает, - отозвался сотник.
Какой проницательный, скотина. А всё кивал, кивал…
- Кончать их надо обоих.
- Женя, не торопись, - в голосе Игоря явственно прозвучала насмешка. - Сначала нашему пресветлому придурку меч-кладенец откуют.
Опс… странная любовь у здешнего народа к собственному князю получается.
Сотник пьяно рассмеялся и продолжил:
- Пусть дурачок потешится новой игрушкой.
- А если…
- Граф, я умоляю… И зачем нам этот геморрой? Тебе что, плохо живётся? Зачем вся эта внешняя мишура? Мишутка в бирюльки играет, а мы работаем. Или корону на башку напялить хочется? Смотри, укорочу как раз на бестолковку!