– И я не остановил ее! Мог, но разрешил ей уйти. Прошла неделя, и не было ни минуты, чтобы я не думал об этом. Позавчера ее похоронили. Я смотрел на ее родителей, Матвей!.. И не смог… не смог… ничего… им сказать… Единственный ребенок!
Он закрыл лицо ладонями.
Матвей слез с подоконника, подошел к Марку и опустился рядом.
– Девушка что-нибудь говорила о любовнике? – негромко спросил он. – Место работы? Имя?
Освальд молча покачал головой.
– Где они познакомились? В какие кафе ходили?
– Ничего, – выдавил Марк. – Она была очень осторожна… Наверное, боялась, что я захочу отыскать его. Я уже все перебрал в памяти, вспомнил каждое ее слово! Бесполезно.
– Значит, тебе нужно поговорить с ее родителями.
Освальд повернул к нему покрасневшее лицо.
– Я не могу, Матвей! Ты понимаешь, что это будет значить для них? Что я знал о ее беременности, но не сказал им. Для них я навсегда останусь косвенным виновником ее смерти!
– А если не скажешь, они будут жить с мыслью, что их дочь покончила с собой. Ты понимаешь, что твои показания могут быть основанием для возбуждения уголовного дела? Ты не смог узнать, с кем она встречалась, но если начнется расследование, на этого человека рано или поздно выйдут. Даша не шпионка, она обычная влюбленная девушка. Может найтись тот, кто видел их вместе… Марк, это шанс.
В комнате стало тихо. Наконец Освальд вытер глаза и кивнул:
– Да. Ты прав, конечно. Надо было раньше с тобой поговорить, до похорон. У меня в голове все как будто сдвинулось после Дашиной смерти, я совсем перестал соображать. А ты поставил мысли на место. Спасибо, Матвей.
Олейников с состраданием посмотрел на друга, который оплакивал дочь друзей и не стыдился своих слез.
– Мне очень жаль, Марк. Очень жаль.
Освальд благодарно дотронулся до его руки и поднялся. На секунду перед Олейниковым возник прежний Марк – немногословный, спокойный, добрый гигант, которого почти невозможно вывести из себя.
– Скоро ужин, – почти нормальным голосом напомнил он. – Пора поздравлять тетушку.
Он пошел к выходу из чуланчика, но в последний момент обернулся. Очень светлые голубые глаза блеснули в полумраке.
– Спасибо, Матвей. Не знаю, что бы я делал без тебя.
На следующий день река вынесла к левому берегу тело Марка Освальда.
...........................................................
Маша не перебивала рассказ Матвея ни одним вопросом. Но когда он замолчал, она осторожно заметила:
– Я все равно пока не понимаю, на чем основано предположение об убийстве.
– Потому что я не закончил, – сказал Олейников. – Как я уже сказал, мы с Марком не виделись после ужина. Я закрылся в комнате, но у меня из головы не выходил его рассказ, и я пошел на улицу проветриться. Очевидно, мы с ним разминулись совсем немного: когда он отправился на реку, я бродил где-то неподалеку. Надо сказать, дом тогда выглядел совершенно по-другому и был значительно меньше.