Хранитель Реки (Гольман) - страница 42


Вот теперь у Ленки и платье появилось, о котором она мечтала. И нутро холодильника давно уже заполнилось приятными продуктами. А будущее манило еще более серьезными материальными достижениями.

Ленка ничего не заподозрила. Она ни минуты не сомневалась в таланте своего Вадика, и то, что наконец нашлись люди, покупавшие его труд по достойным ценам, ее нисколько не удивило. Правда, я все же чуть не прокололся. Ее удивило, что я не сделал фото отданных в чужие руки акварелей и картин. Обычно я, как и все великие художники, трепетно отношусь к своим творениям.

Но промелькнул этот факт по краю сознания и забылся, прикрытый радостными событиями и еще более радостными ожиданиями.

А я, кстати, особо и не задумывался над происходящим. Я всегда живу текущим моментом. Писать, конечно, не бросил. Наоборот, купил материалы дорогие: холст, подрамники, краски. Но что-то пока не шло. Может, сказывается напряженность от «операций», может, еще что. И это единственное, что напрягает внезапно разбогатевшего художника.

Впрочем, еще одна вещь меня недавно напрягла.


Верно говорят: деньги льнут к деньгам.

Вывел меня Витек на своего давнего знакомца – седоватого, прилично одетого хлыща среднего возраста. Я сначала обрадовался: хлыщ представился заказчиком. Перевернул мне полмастерской, разглядывая живопись.

Вот тут-то мое сердце – еще недавно нищего живописца – вообще отчаянно забилось. Если найти «своего» коллекционера, да еще хорошо обеспеченного, можно перестать играть в «кошки-мышки» с гаишниками. Кистью-то зарабатывать куда интереснее. И безопаснее.

Единственно, что смутило: не похож был хлыщ на коллекционера. Я все же их в мастерских повидал.

Более всего хлыщ запал на простенькие, «под академию» заточенные, пейзажи, даже взглядом не удостоив мои художественные поиски и новации. Хотя, с другой стороны, не такие эти холсты и простенькие. Я писал их в расчете на любителей классической живописи. Пусть не революционные, пусть славы не сделают. Но профессионалы знают: чтоб такие полотна быстро, за три-четыре дня, клепать, нужно всего-то ничего: шесть лет детской художественной школы, потом четыре – художественного училища (с полуторасотлетней историей, между прочим) и, наконец, художественный вуз.

Сколько там получилось? Пятнадцать лет постоянных рукопашных упражнений. А как иначе? Если хочешь достичь чего-то нового в любом виде искусства, нужно постичь старый инструментарий. Даже если потом решишь его отринуть.

В общем, на уличных вернисажах такой «классики» не увидишь. Там обычно «гладенько, гаденько», срисовано с фотографии. А то и раскрашено по фото, благо струйные плоттеры могут нынче печатать по холсту практически любого размера и вида.