— Нельзя утаить, я привез печальную весть о смерти примаса. Государыня, правда, сейчас в разъездах, но весть дойдет и до нее. Предложит своих людей, своих клевретов…
— Лаский занимал в ее прожектах большое место…
— Но ему было уже восемьдесят. Есть на примете помоложе, — начал перечислять Хоеньский. — Преданный королеве Гамрат…
— Ну, нет. Этот пусть подождет. Есть еще Кшицкий. Дипломат, весьма искусный и нам предан.
— Сторонник сильной королевской власти, — напомнил подканцлер.
— И королевы. Но здравого рассудка ему не занимать. Пусть уж будет Кшицкий. Известите двор о кончине примаса. А что касается бранденбургского курфюрста и Ядвиги… Королевы в Вильне нет, значит, покамест… Да, покамест следует хранить все в тайне.
По тракту медленно тянулось большое стадо. Волы вплавь переправились через речушку, а потом, мыча, сбились в кучу на широкой пыльной дороге. Тут с противоположной стороны показалась карета, сопровождаемая эскортом вооруженных слуг и дворян. Карета свернула на обочину, из окна ее выглянула королева.
— Прекрасное стадо. Узнайте, синьор Алифио, чье оно? Нет-нет, лучше вас это сделает Остоя.
Дворянин, соскочив с коня, направился к пастуху.
— Чье это стадо? — спросил он.
Но тот, обернувшись, молча глядел на разряженного дворянина.
— Чье это стадо? — повторил Остоя, показав на волов. Этот жест крестьянин, видимо, понял, потому что объяснил:
— А! Государыни нашей великой княгини Литовской.
— Польской королевы? — допытывался Остоя.
— Ее величества польской королевы.
Остоя вернулся к карете.
— Государыня, вы слышали ответ?
— Да, — промолвила королева. — Я рада, что все так, как я пожелала. Велите забраться поглубже в лес.
Они остановились на лесной поляне. Королева, ступая по зеленой, залитой солнцем траве, воскликнула:
— Нет ничего прекраснее леса! Гулять, дышать чистейшим воздухом, ни о чем не думать. Что за наслаждение!
Неожиданно какой-то рыжий пес выскочил из лесу и громко залаял. Королева остановилась, ее прекрасное настроение улетучилось.
— Успокойте это глупое животное, — повелела она. Вскоре из лесу вышел пожилой крестьянин со связкой бобровых шкурок на плече. Крестьянин тут же успокоил собаку, заставил ее замолчать, схватив за загривок. Моравец вернулся к королеве.
— Теперь будет тихо. Вы испугались, госпожа?
— Нет. А что это за человек? Не браконьер?
— Нет, вроде бы лесничий. Несет бобровые шкурки.
— Бобровые? Откуда? Почему? Узнайте-ка.
Бона осталась стоять на месте, а через минуту получила ответ. Моравец пояснил:
— Это не королевский лесничий, а лесной сторож князя Вишневецкого.