Он даже не дослушал меня. Он обвинил меня и ушел.
Она охватила себя руками за плечи, будто это могло успокоить боль ее сердца.
Мелькнула мысль, что нужно бежать за ним.
Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Нет, это глупо. Он разъярен, а она от горя едва может соображать.
— Кимберли? — вошел с ошарашенным видом Морис. — Что случилось?
Она попыталась притвориться спокойной.
— Я думаю, тебе надо прекратить подготовку к свадьбе. — О, к черту все это. — Он… — голос ее сломался, — он ушел.
Морис нахмурился, глядя на погасший экран телевизора.
— Видео?
Она кивнула.
— Я сама во всем виновата.
— О, дорогая. — У него в глазах появилось выражение как у щенка. От этого взгляда у нее всегда что-то обрывалось внутри. — А ты можешь позвонить ему и все объяснить?
Она повернулась к столу, бросила пульт на груду бумаг.
— Ненавижу этот бизнес.
— Дорогая, ты горячишься.
— Не-на-ви-жу! — повторила она, медленно двигаясь вокруг стола, глядя на символы своего так называемого успеха. — Я была так захвачена работой. Сделала ее своей жизнью, потому что у меня нет другой жизни. И вот появляется мужчина, который любит меня, и что делаю я?
Морис вытер один глаз.
— Дорогая, остановись…
— Я предаю его!
— Ты не собиралась, — сказал Морис напряженным голосом. — Ну, ладно, давай согласимся, что ты не хотела предавать его, но предала. Как мы исправим это?
— Я… мы никогда не сможем ничего исправить. Он больше не хочет иметь со мной дела.
— Он чувствительный мужчина. — Морис поглядел на нее. — Поверь мне. А что, если мы пошлем ему большую коробку конфет?
Она фыркнула, но ее смех был больше похож на рыдание.
— Я ненавижу этот бизнес. Нет, я ненавижу себя, инструктора, ведущего к успеху, черт бы его побрал, такой успех. С этой рекламой я выставила себя в мерзком виде. Приведи мне мою черную лошадь, Морис, я готова ехать на ней снова.
— Черную лошадь? — его брови сошлись в замешательстве. — А лошадь-то тут при чем? Давай придерживаться темы. Мы обсуждаем, как помочь тебе вернуть твоего мужчину.
— Все, Морис, все. С прошлым покончено.
— Покончено?
— Я продаю «Свидание длиною в жизнь…».
Шесть месяцев спустя
Солнечным августовским днем Найджел прибыл в Белладжо, в Галерею художественного музея. Было так жарко, что все цвета казались блеклыми, а у людей не оставалось сил.
Он не был в Белладжо с той ночи, когда Кимберли привела его сюда.
Сняв солнечные очки, Найджел огляделся. В противоположном конце холла стоял подросток и махал ему рукой.
Найджел улыбнулся. Остин. В застегнутой гавайской рубашке. Действительно ли он подрос за неделю, или это только кажется Найджелу?