Гейл фыркнула.
— Я слышала, она называет тебя просто «Марио». Странно, что ты позволяешь прислуге так фамильярно обращаться с собой.
— Линн не прислуга, — холодно поправил он. — Она — служащая.
— Ах, извините. Я думала, для вас, знатных особ, все равно — что служащие, что слуги.
— С сожалением вынужден признать, что у меня на родине, в Сан-Пьетро, некоторые еще придерживаются старых взглядов. Но здесь, в моем поместье, я не хотел, чтобы со мной обращались как с изнеженным принцем. Мне надо было заслужить всеобщее уважение. Да, конечно, я здесь хозяин, однако горжусь тем, что для большинства моих работников я еще и друг.
— Какая прелесть! Но, будь я на вашем месте, ваша светлость, я бы не обманывалась. По моему опыту, у богатых и знатных редко есть настоящие друзья среди тех, кто на них работает.
— Очень циничная точка зрения.
— Да, я вообще очень цинична.
— Я уже заметил. Но берегись! Цинизм, как и любое другое негативное состояние, подпитывается изнутри и постепенно разъедает душу. Я знаю, о чем говорю. Когда я попал в Канаду, я был очень циничным молодым человеком. Но вскоре понял: если хочу добиться успеха и быть хотя бы относительно довольным своей жизнью здесь, мне придется усвоить канадские обычаи, куда более свободные и непринужденные, чем те, к которым я привык. Конечно, на людях мне приходится держаться соответственно моему положению, но потом, вернувшись домой, я становлюсь другим человеком.
— Относительно довольным? — переспросила Гейл, уловив в его тоне какой-то косвенный намек. — Похоже, ты считаешь, что здесь, у нас, ты никогда не будешь по-настоящему счастлив. Но в таком случае зачем ты здесь? Раз ты так скучаешь по своей родине, почему не вернешься туда?
— Гейл, ты меня удивляешь. Или скорее разочаровываешь. Значит, ты настолько нелюбопытна, что не потрудилась узнать обо мне хотя бы в самых общих чертах; Все знают, что я покинул Сан-Пьетро отнюдь не по доброй воле. Здесь я в некотором роде в почетной ссылке.
— В ссылке?! — невольно вскрикнула Гейл, поднимая на него изумленный взор. — Но… за что?
Он таинственно улыбнулся.
— Об обстоятельствах моего изгнания ходит немало слухов. Однако чаще всего намекают на то, что меня уличили в связи с замужней женщиной. Якобы меня видели в ее спальне в то время, когда ее муж был в отъезде.
— А на самом деле?
— А на самом деле та девушка в то время еще не была по-настоящему замужем. Только помолвлена. К несчастью, ее мужем стал мой старший брат, наследный принц, а теперь владетельный князь Виктор.
— О! А вы… вы на самом деле с ней спали?