Правду сказал Евсей. Стала Ефросинья ахать и охать: там у нее болит, и здесь болит, везде болит.
Ударил ее царь легонько один раз, а Ефросинья еще более разохалась. Ударил он ее еще раз, а ока вытянулась и умерла. Испугался царь и забыл ее в третий раз ударить.
Выкопали для Ефросиньи-царевны могилу, выложили могилу мрамором, а Ефросинью положили в золотой гроб. Похоронил царь жену и заплакал: не стало у него опять никого, и Евсей пропал.
А Евсей пошел вокруг моря пешим к родителям: и уж далеко ушел, Однажды застала его ночь в дороге, зарылся он в омет и заснул. Наутро пришел крестьянин, начал вилами метать солому и разбудил Евсея.
— Кто там? — закричал Евсей. — Обожди-ка меня вилами колоть, я еще мало жил.
Удивился крестьянин, стал разрывать руками солому и увидел мальчика. Взял он Евсея за руку и говорит:
— Пойдем к нам в деревню, сыном будешь мне, а то детей, у нас с женой как раз нету.
Евсей и пошел.
Приходят они в избу, входят на порог. Крестьянин радуется:
— Гляди, жена, я сына тебе привел. Обрадовалась и жена.
— Здравствуй, здравствуй, сынок! — говорит. — Уж чего лучше, чего дороже! Дороже сына ничего не бывает!
Стал жить Евсей в чужой деревне у хороших людей. А он неспроста жил, он всюду уму-разуму учился.
Собрался крестьянин в столицу на базар: нужно ему было Евсею гостинцев купить, а жене подарок.
Вот съездил он в город, воротился и рассказывает домашним: поставил царь посреди города высокий столб, а столб этот чистым лаком наведен, и влезть на столб никак нельзя — скользко, а кто влезет, тому царь полтора мешка серебряных денег обещает.
Послушал Евсей и говорит:
— Видно, с тоски и глупости царь пустым делом забавляется.
— И верно — с тосхи, — крестьянин сказал, — у него жена померла. Да столб-то глуп, а глупостью тоски не одолеешь,
Евсей спрашивает:
— А тебе нужны деньги — полтора мешка?
— Да ведь даром дают — чего не взять!
Евсей научил, как надо влезть на скользкий столб:
— Лезь не прямо на него, — говорит, — а винтом, винтом, да ладонями по столбу шлепай, лак отогреется и к рукам прилипать начнет, тогда уж просто.
Поехал опять в город крестьянин и сделал все так, как Евсей его научил, — и на столб влез. Царь отсыпал ему полтора мешка серебра, крестьянин с деньгами ко двору: как бы обратно не отобрали, царский нрав — дело неверное.
У городской заставы стояла царская стража. Стражники остановили крестьянина с деньгами и стали пытать его: кто он, да откуда, да где денег столько набрал. Сказал им крестьянин правду, а ему не поверили и к царю отправили. Крестьянин видит — правда не помогает и стал говорить неправду. Царь не догадался прежде его спросить, когда денег ему давал: кто его на столб научил залезть, и теперь начал спрашивать. Ну, крестьянин говорит: я сам, дескать, сообразил, Царь сперва не поверил, потом рассерчал и велел казнить невинного крестьянина. Темно царское сердце, в нем причины нету.