Амариллис пересекла комнату и встала рядом с отцом. Они холодно смотрели на Джека, словно он был незваным гостем или, хуже того, каким-то не вовремя зашедшим торговцем.
В нем вскипело все, что он пережил прошлой ночью, грозя бурным потоком вырваться наружу… Однако где-то на полях, полных крови, пламени и смерти, Джек растерял свои способности к галантным речам, которыми славился раньше.
Когда он этим летом вернулся домой, друзья уговорили его принять приглашение Кларков. Они, как и он, надеялись, что встреча с девушкой, которую он когда-то любил, пробудит в нем того лихого молодца, каким он был до войны. И поскольку ее семья уехала из Лондона в Сассекс и гостей принимали там, он последовал за ней сюда. Однако по прибытии оказалось, что он никак не может встроиться в прежнюю жизнь. У него было ощущение, что он находится в стеклянном шаре и безуспешно пытается прикоснуться к окружающим. Даже просто его присутствие, казалось, заставляло людей чувствовать неловкость.
С первого же дня приезда он ощущал холодность Амариллис. Он начал задумываться не намеренно ли она избегает его. Или просто увлечена своей новой ролью хозяйки дома, которой стала на время болезни матери. Он пытался поговорить с ней, пытался вспомнить то легкое подшучивание, с которым они когда-то общались, но его ум и язык словно принадлежали кому-то постороннему.
Он хотел заговорить о чем-либо, но терял нить и не мог вспомнить, что хотел сказать. Губы отказывались участвовать в обычных разговорах. Он чувствовал себя чужестранцем в собственном мире, неуклюжим, неопытным и непосвященным в его манеры и обычаи.
А в данный момент еще и совершенно растерянным. Когда прошлой ночью она пришла к нему и предложила утешение, это было первым мгновением настоящего сближения между ними. Он принял ее утешение жадно и благодарно, разве они не были помолвлены?
А теперь получалось, что не были.
Амариллис отвела глаза от его растерянного и удивленного лица и вздернула подбородок.
— Граф Комптон — прекрасная партия, — ледяным тоном проговорила она. — Я думаю, что мы отлично подойдем друг другу.
— Но вы говорили… Я вернулся… Вы обещали…
Проклятие, его язык не подчинялся мыслям! Джек набрал в грудь больше воздуха, но она уже отвечала на его бессвязные восклицания.
— Я глубоко сожалею, что у вас создалось ложное впечатление, — произнесла она, тщательно подбирая слова. — Я вовсе не хотела подобного недоразумения. — Все это звучало как заранее отрепетированная речь.
Может быть, и ему следует начать репетировать высказывания, потому что сейчас он не мог найти никаких слов, кроме тех, которые джентльмену не полагалось говорить никогда.